Рафаил

Не успела она отойти от двери и попытаться хоть как-то отстраниться от него, Рафаил выбросил вперед руку и схватил Марию за шею. Ее отбросило назад, она ударилась лопатками о дверь и больно стукнулась затылком. Она почувствовала, как ее отрывают от пола, и, порывисто выдохнув, привстала на цыпочки. Мария попыталась вцепиться в сильные руки Рафаила, но его хватка оказалась слишком сильной. Он уставился в ее испуганное лицо, и его золотистые глаза были наполнены яростью.

— Кто ты такая?! — диким голосом прорычал он.

Затем поджал свои полные губы и оскалился.

— Как ты узнала, где меня найти? Это они подослали тебя?

Мария начала брыкаться ногами, пытаясь вырваться из его хватки. Рафаил не обращал внимания на ее протесты. Вместо этого он помахал перед ее лицом распятием.

— Мне знакомы эти четки. Буква «Б» у него на груди. Я знаю, кому они принадлежат. Знаю ту мразь, которая носит их.

Рафаил сунул четки в карман, и Мария широко распахнула глаза, не в силах почувствовать ничего, кроме страха. Страха и смятения. Рафаил откинул в сторону длинные волосы Марии и обхватил ее шею второй рукой, таким образом, чтобы полностью перекрыть ей кислород. Девушка глазами умоляла Рафаила пощадить ее, но пока он смотрел, как она задыхается и борется за жизнь, мир вокруг начал темнеть. И тут она заметила, как на его красивом лице расцветает голодная улыбка. Когда она уже начала терять сознание, он продолжал улыбаться. Мария не переставала цепляться за его руки. Она будет бороться до последней секунды своей жизни.

Чувствуя, как слабело ее тело, а перед глазами сгущалась темнота, Мария не могла отвести взгляда от стоящего перед ней красивого мужчины. Мужчины, который отправит ее душу на небеса к ангелам и святым.

Мужчины по имени Рафаил.

Ее прекрасного убийцы.

Глава 4

Пульс слабел под его сильными пальцами. Когда-то стремительный, словно крылья бабочки, теперь стал медленным, как беспомощно бредущий умирающий олень. Рафаила окутала красная пелена гнева. Распятие прожигало в кармане дыру. Бретрены. Она была как-то связана с Бретренами. Рафаил узнал эту вырезанную на груди у Христа букву «Б» сразу же, как только взял в руки четки. Эта «Б» оставила неизгладимый след в его истерзанной душе. Он никогда ее не забудет. Она была символом его загубленной юности.

Эта девушка, его ожившая мечта, его самое большое искушение, оказалась одной из Бретренов. Она билась под его руками, борясь за свою жизнь. Все в нем жаждало прикончить ее, отправить в ад, где ей самое место вместе с другими переодетыми в священников насильниками. Но когда взгляд Рафаила упал на ее длинные ниспадающие ниже задницы волосы, его руки разжались сами по себе.

Длинные волосы.

Эти длинные, густые волосы.

Волосы, которые он мог бы обмотать вокруг ее шеи… и затягивать все сильней и сильней, пока…

Рафаил зарычал, но этот душераздирающий звук тут же поглотили обитые стены комнаты.

Эта девушка была совершенством. Той самой, которую он ждал всю свою жизнь. С густыми, длинными волосами. Достаточно прочными, чтобы как следует тянуть за них и дергать… достаточно прочными, чтобы убить ее ими и пожелать вечной спокойной ночи. И шеей — идеально умещавшейся в его руках. Безупречными хрупкими костями — нужной длины и ширины.

Он уставился на свои пальцы, лежащие на ее бледной коже, нежной, подобно маслу.

Рафаил застонал, в паху мучительно запульсировало.

Ему может не представиться другого шанса. Наконец-то он держал ее в своих руках. Ту самую … она была той самой.

Приняв решение, Рафаил сделал шаг назад, и хрупкое тело девушки упало на пол. Возвышаясь над ней, он внимательно разглядывал ее лицо. Светлая кожа была густо покрыта косметикой, скрывающей ее естественную бледность. Когда он сжимал это совершенное горло, то видел естественный оттенок ее кожи сквозь следы заливающих ее лицо слез. Глаза девушки были кристально голубыми, пока не закрылись. Вспомнив страх, вспыхнувший в них в тот момент, когда он начал отнимать у нее жизнь, Рафаил почувствовал, как у него напрягся член. Глядя в глаза, молившие его о пощаде.

Рафаил чуть не рассмеялся. Он никого не щадил, только убивал.

На носу и щеках девушки виднелись редкие веснушки, выдавая ее юный возраст. А эти волосы… ее такие идеальные волосы…

Рафаил наклонился, игнорируя голос у себя в голове, запрещающий ему делать то, чего он так давно жаждал. Это был голос Гавриила, твердящего Десять заповедей Падших…

«Не приводи жертву в Райскую усадьбу… Проявляй самообладание… Убивай только избранных…»

Но Рафаил сделал над собой усилие, и эти слова утонули в гремящей снаружи музыке. Он поднял ее безвольное тело. Когда ее волосы свесились с его руки и почти коснулись пола, Рафаил громко застонал, а его эрекция стала болезненно твердой. Он провел рукой по зажатому в бандаже члену. И представил, как его оплетают и до боли стягивают ее волосы.

— Такой потенциал, — опустив глаза на девушку, прошептал в тишине комнаты Рафаил.