Рафаил

Хотя должна была любить.

Но в данный момент ее лицо было печальным, а по щекам текли слезы. И он понятия не имел, почему. Он не умел считывать таких людей. Не понимал их. Почему люди вообще плакали?

Он хотел понять. Тот факт, что он не мог, не имел такой возможности, как бы ни старался, только усиливал его гнев.

Когти красного тумана сдвинулись, захватывая его лицо, шею, руки и ноги. Он проникал в его тело, пока не задушил его сердце черной пеленой и не заставил жаждать смерти. Услышав очередной всхлип, вырвавшийся из уст Марии, Рафаил выбежал из комнаты.

Он захлопнул дверь и закрыл ее на ключ, заперев Марию внутри с слезами и защитными словами. И даже не заметил, как сбежал по лестнице и вышел на холодный морозный воздух, пока не сел за руль своей машины и не поехал в центр Бостона.

В машине было тихо, если не считать тяжелого дыхания Рафаила. С каждым километром он все крепче сжимал руль. Его взгляд упал на руки. Руки, которые отныне знали каждый сантиметр тела Марии, ощущали ее кожу и соски. И то, как ее пальцы обхватывали его. Он стиснул зубы, вспомнив ее в углу гардероба. Сместив хватку, стал сжимать пальцы, пока не представил под ними не руль, а шею.

И сжал ее так сильно, что, если бы это действительно была шея, он бы сломал ее, раздавив трахею и деформировав кости. Он знал это. Понимал.

Жаждал этого.

Должен был заполучить это. Ему нужно было утолить жажду смерти.

Рафаил мчался к секс-клубу по сельской местности в окружении темной зелени. Он припарковал машину в переулке возле клуба, глубоко в тени. Рафаил позволил своим ногам и своей темной нужде привести его ко входу. Он показал свою карточку и бросился вверх по лестнице. Ему было наплевать, будет ли Орден следить за ним. На самом деле, он даже надеялся на это. Был бы рад драке. Рафаилу нужен был прилив сил, который могла дать только смерть ― чем больше шей свернется под его неистовыми руками, тем лучше.

Первым делом в нос Рафаила ударил запах секса и спермы. В воздухе висел густой дым, маскирующий личности людей. Людей, заплативших целое состояние за то, чтобы их пороли, шлепали и сношали, связывая веревками и цепями. Сегодня Рафаил не играл свою традиционную роль. Не был спокойным и обходительным, бросая соблазнительные взгляды и заманивая жаждущих кисок в свою ловушку. Сегодня он был дикарем. Был необуздан и готов трахать, убивать и выкинуть Марию из головы. Марию с ее льющимися слезами, идеальными длинными волосами и произнесенными шепотом мольбами. Говорящую «нет» ему, его рту, языку и его рукам на ее теле.

Рафаилу не пришлось долго ждать, чтобы заполучить то, чего он хотел. Блондинка, которую он должен был убить еще несколько недель назад, пробилась к нему через толпу, устремив на него свой взгляд. Она была одета в кожаный лифчик и трусики, а ее искусственные сиськи рвались наружу через ремешки, которые совершенно не скрывали ее тело. Трусики также состояли из двух кожаных ремешков, которые обхватывали ее бедра и их внутреннюю часть. Ее киска была открытой и обнаженной, как и ее задница. Рафаил даже не смог вспомнить, как зовут эту сучку.

Встав перед ним и высокомерно вздернув подбородок, она улыбнулась.

― Поллианна (прим.: одиннадцатилетняя героиня одноименной американской книги, которая повествует о девочке, отличающейся необычайно оптимистичным мировоззрением: умением находить позитивные стороны абсолютно во всем) больше не дает тебе того, чего ты хочешь?

Не обращая внимания на ее глупые слова, Рафаил протянул руку и обхватил ее обнаженную киску. Она уже была мокрой. Прекрасно. Меньше хлопот для него. Другой рукой Рафаил обхватил ее всклокоченные, выбеленные перекисью волосы. Пряди под его пальцами ощущались подобно соломе. Они были совсем не похожи на волосы Марии ― ее волосы были шелковистыми, густыми и пахли ванилью и розой. Горечь и ярость вскипели в нутре Рафаила от омерзительного запаха лаванды. Он откинул голову сучки назад, наслаждаясь изумлением в ее глазах. Шлюха-торговка застонала ― она любила грубость. Отлично. Как и он. Рафаил ждал, что его член будет зажат в клетке плоти, жаждал жжения и боли от того, что клетка будет давить на него. Но член даже не шелохнулся. Ничего не произошло.

В этот миг он поддался ярости, грозившей поглотить его целиком.

Но даже в состоянии сильного аффекта Рафаил видел, что к ним стягивается любопытная толпа. Они собирались, чтобы посмотреть, как он доведет эту сучку до исступления. Заставит ее кричать и будет терзать ее кожу, прежде чем трахнет так сильно, что она не сможет ходить неделю. Он знал, что должен отвести ее в заднюю комнату. Уроки Гавриила о скрытности и уединении были усвоены слишком хорошо, чтобы он мог забыть о них.