Рафин

Между Рафиным и режиссёршей завязалась какая-то беседа на около киношную тему, а я, предоставленная самой себе, просто смотрела в окно. Я впервые за десять лет выбралась из Москвы и не куда-нибудь, а к морю! Я думала, что буду счастлива оказаться здесь, но на душе почему-то было тревожно.

Вечером все решили отметить прибытие (нас разместили в каком-то пансионате) коллективным ужином в ресторане с обильным распитием спиртных напитков. Я, уставшая после дороги, быстро захмелела, поэтому в основном помалкивала и обнимала Костю, который от спиртного, наоборот, стал весёлым и говорливым.

Ещё до отлёта в Крым я предупредила его, что, скорее всего, вся съёмочная группа меня возненавидит. У меня особый дар внушать людям ненависть практически с первого взгляда. Причём этот дар, который я начала замечать в себе где-то в возрасте двенадцати лет, распространяется не только на реальные, но и на виртуальные знакомства. Я всегда и со всеми стараюсь быть милой и вежливой, но всё равно девять из десяти новых знакомых почему-то сразу же начинают что-то против меня иметь. Зато те немногие, кому я всё-таки нравлюсь, это всегда очень хорошие, умные и порядочные люди.

Рафин мне не поверил. Решил, что я выдумываю. Но на следующий день, вернувшись со съёмок, с удивлением заметил:

– А знаешь, ты оказалась права! Почти все тебя ненавидят.

– Но я ведь ещё ничего никому не сделала!

– Да, но многим показалось, что ты копия Эммы – такая же стерва и ловкий манипулятор. И высокомерная к тому же. Не могу в это поверить, но со мной сразу несколько человек поделились по секрету таким мнением, сложившимся у них о тебе!

– Но я ведь только сидела рядом с тобой, пила, ела и помалкивала!

– И этого оказалось достаточно. Нравишься ты только парнишке-администратору, который, по-моему, на тебя запал, и звукорежиссеру. Ему ты нравишься, без задних мыслей. Кстати, он очень приличный мужик. У него с женой дома целый зверинец из кошек и собак, которых они подобрали на улице и приютили у себя.

– Парнишка-администратор со мной заигрывал, когда я ещё в массовке снималась, – вспомнила я, улыбнувшись. – Робел, но заигрывал.

– А ты что?

– А я смотрела на него и думала – парень, ты соображаешь, что ты делаешь? Ведь тебе лет двадцать, а мне тридцать пять!

– Для тебя это важно? Я имею в виду все эти условности, связанные с возрастом и прочим…

– Если б влюбилась, то нет, не было бы важно. Но, к счастью, влюбилась я не в него…

– К счастью ли? – спросил Костя, лукаво улыбнувшись.

– Поживём, увидим. Возвращаясь к тому, с чего мы начали этот разговор… У меня всю жизнь проблемы с социальной адаптацией – я никогда и никуда не вписываюсь. Ни в одну компанию…

– Что не так уж и плохо, учитывая, что ты стала писателем – это работа для индивидуалистов.

– Да, но иногда меня это расстраивает… И я, наверное, так никогда и не пойму, что же я делаю не так? Чем восстанавливаю людей против себя?

– Да ладно тебе, наплюй! Главное, что мне ты нравишься. А все эти доброхоты, подходившие ко мне сегодня, чтобы предостеречь на счёт тебя, сами ещё те заразы, поэтому, возможно, это хороший знак, что ты им не понравилась.

Костя проводил дни на съёмках, а я на пляже, читая его биографию. Я уверяла себя, что у нас всё хорошо, но на душе почему-то всё равно было тревожно. Возможно, это стресс из-за перемены мест. Или всё дело в матери и здесь умудрявшейся доставать меня звонками и жалобами на жизнь, из-за которых я чувствовала себя виноватой за то, что так беззаботно провожу время, пока она вынуждена мыть полы в каком-то офисе. Она заводила со мной муторные разговоры о женитьбе и финансовой поддержке, которую Рафин, по её мнению, должен был оказывать мне, да и ей заодно. Я спорила с ней, объясняя, что мы встречаемся чуть больше месяца – кто в наше время жениться через месяц после знакомства? К тому же, с какой стати он должен брать на содержание меня и всё моё семейство? Только потому, что я сплю с ним? Ещё спорный вопрос, кому из нас двоих это больше нужно! Он практически любую красотку может в постель затащить, если захочет, а вот я такого шикарного мужика вряд ли ещё когда-нибудь встречу! Он должен заботиться о любимой женщине, говорила мама. А он и заботиться, отвечала я. В последнее время я фактически жила в его доме и за его счёт. Он подарил мне айфон, планшет и ноутбук. Он не дарил тебе айфон, планшет и ноутбук, а просто отдал то, что ему самому было не нужно. (Действительно, у него дома валялось сразу несколько крутых айфонов кем-то когда-то подаренных и даже не распакованных. Зря я об этом маме рассказала.)

– А почему он не оплатит твой долг по квартплате?

– Потому что он не знает о нём, мне стыдно с ним говорить о таком.

– Чего ты добиваешься – хочешь остаться без квартиры?

– А ты чего добиваешься – хочешь, чтобы я осталась без мужчины? Хочешь, чтобы он решил, будто я меркантильная сучка и встречаюсь с ним из-за денег?!

И так далее, в том же духе.

А ещё в первую ночь в Ялте мне приснился Никита. “Ты многого не знаешь о нём” – сказал он мне, глядя холодно и с упрёком. Я поняла, что он имеет в виду Рафина.