Рай беспощадный

– Да ниоткуда они не брались. Мишаню ведь в яму посадили. И новенького, который на корабле был, тоже в яму. А мужик этот уже вечером плох был совсем – бредил, потом обливался, трясся как погремушка. А Олег Мишане руки и ноги связал и в яму вместе с ним посадил. Я ему весь вечер талдычил, что так нельзя, но он только посмеивался. Издевался еще: говорил, что ты собрался утром объедки допрашивать. А потом на кухне девкам сказал, что надо солью пацана обсыпать. Мол, с солью он будет вкуснее гораздо. А Мишаня орал так, что рот пришлось кляпом закрыть – спать никому не давал. Понимал, конечно, чем все закончится.

– Новенький переродился в дикса и порвал его? – наконец дошло до Макса.

– Ага, – кивнул Рыжий. – Он сделать ничего не мог – связан же. Да и что пацан против дикса сделает?

Макс хотел было сказать, что туда змеенышу и дорога, но осекся: сам вчера устроил бучу по поводу жестокого самосуда, а сегодня, получается, поддерживает подобное. Нельзя так.

– Ладно, спасибо, что сказал. Я разберусь с Олегом.

– Да не за что! – обрадованно заявил Рыжий. – Разберись, конечно, – неправ он. И это – Марик ночью умер. Копьем ему вчера живот пробили – Эн ничего не смог сделать. А Муса вот-вот помрет. И Слону, наверное, ногу придется разрезать – рана грязная. Эн сейчас собрался Бизону голову лечить. Ночь, почитай, не спал – все в компьютер таращился. Макс, я, может, дикса того убью? А то он так и сидит в яме – Мишаню жрет.

Макса передернуло от представившейся картины.

– Убей, конечно.

– Ну я пойду тогда. Ты, если что надо, говори сразу. Я быстро вернусь.

– Стой!

– Что?

– Ты это… дикса… Просто убей. Быстро. Не дразни. Он не виноват, что в такое превратился. Понял?

– Да. Все нормально будет. Уколю разок – и через минуту даже дрожать перестанет.

Посмотрев вслед Рыжему, Макс скривился. Понял, почему этот парень такой непотопляемый: пережил старых правителей поселка, подвизался в «революционной команде» Бизона, готы его пощадили, да и сам он, сперва жестко наказав, быстро остыл.

Умеет, гад, быть полезным – при любой власти на теплое местечко пробирается.

Из хижины выбралась Дина, сонно спросила:

– С кем ты говорил?

– С Рыжим. Ты поспи, рано еще.

– Как рано? Солнце уже поднялось. А почему на кухне никого нет?

– Спят все. После вчерашнего. Но вообще ты права – пора это прекращать… Дин, может, ты и займешься кухней пока? Временно? Хотя бы сегодня? Девочек найди, которые там работали, и проверь, сколько у нас припасов. Не работали несколько дней – мало, наверное, осталось.

– Я вчера еще проследила, чтобы с корабля все принесли. Но в поселке остатков не считала.

– Спасибо. Ты молодец. И это… Извини, лежанку занял твою.

– Ничего – тебе нужнее. И вообще – тебе можно в штаб переселиться или пустую хижину взять. От старших осталось несколько.

– В штабе мне делать нечего, а хижина и эта устраивает.

– Максим, а куда автомат девать? Он так у меня и остался.

– Держи при себе пока. Не расставайся с ним. У нас сейчас такой бардак, что тебя без него, наверное, никто слушать не станет. Оружие теперь не просто оружие…

– Что, с автоматом всех заставлять придется?

– Вряд ли до этого дойдет, но временно будешь ходить так – здесь тебя некоторые не любят. Дальше посмотрим, а пока просто держи его под рукой.

– Тогда давай поменяемся оружием. Автомат солиднее… наверное. Тебе больше идет. Тем более что он не заряжен… наверное.

– Как не заряжен?!

– Когда тот гот напал, который с пистолетом был, Муса не смог выстрелить.

– И ты не перезарядила потом?!

– Я не умею. Знаю, что на эту штучку нажимать надо, и все.

– Толпе угрожала незаряженным?

– Ага.

Макс не выдержал, громко расхохотался. На его смех из ближайших хижин начали выглядывать люди, таращились недоуменно, не понимая причины веселья. Дина, протягивая ему автомат, тоже улыбнулась – бледно и несмело.

– Ладно, воительница, если понадоблюсь, я у Эна.

* * *

«Шамана островитян» Макс застал за нехорошим занятием – тот резал живого человека.

Из штаба вынесли большой стол, положили на него Бизона. Олег, держа в каждой руке по зеркальцу, направлял на рану солнечные зайчики, а Эн копался в ней каким-то сверкающим тонким инструментом. Рядом, взирая на это действо предобморочным взглядом, застыла Катя – поселковая медсестра.

Макс ее прекрасно понимал – самого замутило.

Эн, заметив его краем глаза, как ни в чем не бывало произнес:

– Ага! Вот и Максим подошел! Доброе утро! Если ты никуда не торопишься, возьми-ка вон то зеркало и тоже подсвечивай.

Вот как от такого откажешься? Подавив вздох, Макс взял раскрытую пудреницу, начал ловчить, пытаясь направить солнечный свет на скверно выглядевшую рану. У Бизона обрили полголовы, над проломом, сделанным обухом топорика, разрезали скальп. Эн, оттянув кожу в разные стороны, обнажил кости и сейчас, поддев один обломок, осторожно его вытаскивал.

От такой картины едва не стошнило – с трудом удержался. Хоть Максу уже доводилось убивать и калечить, но подобные зрелища ему не нравились.

– Екатерина, помогите, пожалуйста. Придержите за уголок.