Рай беспощадный

— Трудно достать. И далеко для меня. Лук непривычный — почему-то ниже бьет все время. И туговат. Потренироваться надо.

Макса ее ледяное спокойствие удивило — Ленку он привык видеть заносчиво-грубой, вечно всем недовольной.

— Вот и добивай — тренируйся, — предложил Олег.

— Боюсь. При промахах стрелы могут потеряться, или об камни поломаются — где я потом такие хорошие найду?

— Тьфу ты! Ну давайте к берегу — сейчас я его! А то стыдоба получается — девки за нас все делают!

Пока вытравляли якорь и работали веслами, гот успел проползти прилично. Но недостаточно далеко. Олег, спрыгнув на скалу, перекинул карабин за спину, поднял выпавшее из раны Динкино копье, подошел к раненому врагу, что-то спросил, потом резко ударил в спину. Постоял пару мгновений и повторил удар. Затем направился назад.

Никто и не подумал обвинять его в негуманном обращении с раненым, лишь Эн поинтересовался:

— О чем ты с ним говорил?

— Да хотел узнать, нафига он сюда поперся в сиесту. Вдруг не один. А он что-то не по-нашему лопочет и слезы льет. Видать просил, чтобы не убивали.

— Обед у них, наверное. Он часовых сменять шел. Они так делали при мне один раз, — сказал Геморрой и пояснил: — Сменщик остается на корабле, а они быстро в поселок бегут. Потом назад возвращаются с довольными рожами. Вот и думаю, что обед. Горячего полопать ходят.

— У них и тут жрачки дофига, — заявил Жора и, сняв крышку с большой корзины, продемонстрировал народу слабо шевелящуюся огромную черепаху на подстилке из водорослей. — Эх! Из нее бы супчика похлебать! Говорят вкусная штука.

— Выгоним готов и сварим, — пообещал Эн.

— В чем? Кастрюли нет, а в кожаном котле не то совсем, — вздохнул Муса.

Эн постучал по крышке контейнера:

— Думаете это пластик? Ошибаетесь — нержавейка крашенная. Каждый контейнер это огромный противень и кастрюля. Форма, конечно, оригинальная, и не совсем удобная, но куда деваться. Разобрать внутренний каркас, и посуда готова.

— Это уже не кастрюля, а ванна получается, — заметил Геморрой.

— Да какая разница? Я хоть из унитаза хлебать буду, лишь бы супчик повкуснее был и горячий, — размечтался Жора.

— Мы драться будем, или супы обсуждать? — не выдержал Макс.

— А ты как — оклемался? — уточнил Олег.

Макс кивнул и протянул дробовик Вонючке:

— Стрелять умеешь? Сейчас покажу. Мне и револьвера хватит — ружье давно в руках не держал.

Он не стал признаваться, что чувствует себя не очень хорошо — таскаться с тяжелым арсеналом нежелательно. Покорение бездны сказывалось — с каждой минутой на него накатывало все сильнее и сильнее.

— Правильно, — согласился Муса. — Чем больше стволов будет работать, тем быстрее мы их загасим. А если все будут стрелять как Лена, они и минуты не продержатся.

— Лишь бы по кустам не разбежались, — произнес Олег. — Если был второй, и мы его не заметили, то там уже тревога поднялась, а это хреново.

— Собираемся и быстрей к поселку — ведь там ждут этих, — Эн кивнул в сторону трупов.

— У меня есть идея, — внезапно произнесла Дина. — Давайте сделаем так, как сделали они.

— О чем ты, девочка?

— Люц напал на ваших старших перед нападением. Я сделаю так же.

— Термитнаторша, — хмыкнул Олег. — Не сравнивай себя и его — он реально крут, раз с парой ножей толпы не побоялся, а ты трусиха бестолковая.

Дина склонилась к контейнеру, достала гранату:

— Они знают, что я своя. Готы меня не тронут. Люц и их командир наверное в штабе. Я пойду туда и взорву их.

— И зачем такие сложности? — не понял Эн.

— Командир готов очень опасный — я много про него слышала. У него даже пистолет есть. А Люц еще опаснее. Вы может их и убьете, но и они кого-нибудь убьют. Даже если они не в штабе, во время нападения я могу взорвать их неожиданно. Люц от меня такого не ждет. Или прибегу, скажу что еле удрала от вас. Что вас предупредил Эн и ночью вы собираетесь напасть на поселок. Или уйти хотите куда-то. Расскажу, где вы прячетесь. И в засаду их приведу.

— Нет! — решительно заявил Макс. — Ты с ума сошла! Никуда тебя не отпустим. Вместе пойдем, и вышвырнем их.

— Ну пожалуйста — разрешите мне так сделать! — Дина чуть ли не плакала уже.

Эн, посмотрев на нее очень внимательно, очень мягко сказал:

— Девочка, мне кажется, ты страдаешь тем, что психиатры называют «комплекс вины». Считаешь себя очень виноватой перед нами и решила это исправить ярким и безумным подвигом. Так?

Дина промолчала, лишь опустила голову.