Рай?! или Из жизни обычных волшебников

Глава 12. Скупые слёзы Странника…

Иногда обычные люди похожи на настоящих волшебников, а волшебники – на самых обычных людей. Разница лишь в том, во что ты веришь.

Даже когда ты теряешь всё, что-то остаётся…

Этого не замечаешь, когда боль утраты входит в твоё сердце, но это так. Чувства не превращаются в пустоту, просто они замирают на время, прячутся в тебе, чтобы не дать захлебнуться ими. Такова защитная система нашего организма. Но, к сожалению, она не всегда срабатывает. И когда ты стоишь на распутье своей жизни, не понимая происходящего, совершенно один, наедине со своей болью, ты вспоминаешь о Боге. Вот тогда-то и происходит самое важное… Если ты находишь оправдания тем бедам, что случились, либо принимаешь их, как неизбежность, то Бог входит в твоё сердце, облегчая твою боль и залечивая раны. И ты находишь силы для молитвы за тех, кто покинул тебя.

Но если ты начинаешь винить его во всём, что случилось, то превращаешь Бога в своего заклятого врага.

И тогда ты разочаровываешься не только в Боге, ты теряешь веру в добро и в милосердие, и в чистые помыслы людские. Начинается необратимая реакция – самоуничтожения личности человека как создания духовного, наполненного благостью и любовью. Ты падаешь в бездну, и уже никто не может тебе помочь!

И всё же, случаются чудеса на этом свете! В них нужно верить!

Сол могла не заметить в толпе этого человека, могла пройти мимо, не взглянув в его некогда бездонные серые глаза, а теперь завешанные поволокой, отделяющей его от окружающего мира… Сол могла отвернуться, заглядевшись на уличных музыкантов, играющих печальную песню без слов на своих ненастроенных инструментах.

Могла… Она могла найти тысячу причин не почувствовать запах одиночества и слёз, исходящих от этого человека, направив свой хорошенький носик в сторону французской пекарни, открытой только что на углу улицы, но…

Она сделала именно так, как велело ей сердце, которое умело дарить чудеса этому миру людей, самые великие чудеса Вселенной. Веру в себя, в вечную любовь, и в Бога… И Сол посмотрела на него…

Александр шёл, сам не зная куда. По инерции.

Нужно было как-то отвлечься, и он не придумал ничего лучше, как бродить по улицам, а вдруг за каким-нибудь углом его подкараулит Смерть…

О, это было бы великолепно! Это была его мечта! И тогда он окажется рядом с ними, со своими любимыми, и теперь уже навсегда!

Но старуха Смерть словно обходила его стороной. За месяц его уличных путешествий он несколько раз видел её рядом, но она приходила не за ним, а за теми, кто вовсе не ждал её и не желал её прихода.

На его глазах погибла старушка, переходя дорогу, её сбила машина и умчалась дальше…

Мотоциклист, молодой парень, отдал ей свою жизнь под колёсами самосвала, который попросту не заметил его и раздавил как шкурку от банана.

Он видел, как на лавочке умер бомж, и никто не подошёл к нему, чтобы закрыть глаза. И когда приехала труповозка, санитары так и засунули его в мешок с широко открытыми глазами. Вот уж кто успел рассмотреть Смерть. И Александр завидовал этому человеку.

Сегодня по утру, он снова видел Смерть…

Выходя из квартиры, он встретился с соседкой, премилой женщиной, которая не раз пыталась сказать ему слова утешения после гибели его близких. Она была вся в слезах и в чёрном измятом платке, видимо он лежал до этого дня где-то в шкафу под бельём, как раз на такие случаи, как сегодня. Дрожащим голосом она рассказала ему, что поутру у неё умерла мама. Она просто не проснулась и всё.

– Сладкая, чарующая смерть, – подумал Александр и пошёл дальше, даже не пожалев осиротевшую соседку.

Погода подходила для прогулок как нельзя лучше. Тихий тёплый дождь и нераскрытые зонты… Прохожие просто держали их в руках наготове, как автоматы, способные в любую минуту взвести курок, то есть накрыть себя тоненьким покрывальцем, прячась от небесных слёз.

Осень печалилась тихо, и Александр был благодарен ей за эту тихую грусть. Он уже не мог как раньше – рыдать навзрыд, он просто закрывал лицо руками и вспоминал их лица, которые, что очень пугало Александра, стали мутнеть и расплываться. Неужели время стирает их из памяти, уносит в небытие, оставляя его совсем одного?

– Милые, дорогие, не уходите! Не оставляйте меня одного! – молил он.

Но осень обволакивала его и уводила прочь и от них, и от его собственных мыслей. Он был опустошён и одновременно наполнен этой Осенью, и это придавало ему силы идти вперёд, и вот на углу у пекарни, когда он остановился, не зная куда повернуть, Она коснулась его руки…

Такого тепла он не чувствовал давно, оно пробежало внутри него быстрой волной чувств, и на секунду в его воспоминаниях остались только – радость и счастье, без боли и без тоски, как глоток чистого воздуха или прохладной воды из ручья. Он поднял на неё глаза и замер…

Верить в чудеса, не видя их – это талант души, но видя – не верить, это – порок сердца, его изъян.

И Александр не верил с того страшного дня, никому и ни во что не верил. До сегодняшнего утра!

Сол остановилась как вкопанная, встретив его глаза, и дождь усилился, видя, как её сердце окунули в омут, как оно съёжилось и заплакало.

– Нужно ему помочь! – шептала Осень.

– Помоги ему, Фея! – шелестел дождь по пожелтевшим листьям.

– Дай ему шанс! – отзывались лужи, вторя дождю.

А он усиливался с каждой секундой. Прохожие открыли зонтики и прибавили шагу, а потом разбежались в разные стороны, и на перекрёстке остались двое, Потерянный Странник и Фея Любви. Она ласково положила свою руку на его запястье и повела за собой.

И он шёл, как собачонка на привязи, не пытаясь сопротивляться, не потому что ему было всё равно, а оттого, что за долгое время ему хотелось этого. Быть с кем-то – рядом, рука об руку.

– Странная женщина, – думал он. – Но такая приятная, такая родная. Может, её послала Смерть, чтобы забрать меня к себе. Вдруг это похоже на смерть во сне, только гораздо приятнее.

– Как помочь ему? – думала Фея, понимая, как это нелегко, когда все мысли в голове этого человека лишь о Смерти. – О, если бы он знал, как далека от него госпожа Смерть, он бы не пытался отвлекать её от важных дел.

Фея привела его в свою уютную квартирку и посадила на диван. Пока она заваривала жасминовый чай и накладывала в хрустальную розетку земляничное варенье, он осматривал комнату. Она была ещё более странной, чем её хозяйка. На потолке синего цвета плыли туманные облака, высоко-высоко, а под ними суетились ласточки и стрижи, крича наперебой:

– Будет дождь! Будет дождь!

Тут ухнула большая белая сова, сидевшая на платяном шкафу:

– Цыц! Молчать!

Птички в небе ойкнули и разлетелись в разные стороны. Тут вошла хозяйка и прервала созерцание Странника.

– Попробуйте земляничного варенья. Очень вкусное! Не пожалеете.

Странник машинально сунул себе в рот полную ложку и…

С его глаз упала пелена, и он увидел свет. Он лился отовсюду. С неба, из окна, из всех щелей, и незнакомая женщина, очень красивая, тоже светилась. Она была вся в золоте, словно кто-то покрыл её им, как купол церкви.

Две чашки ароматного чая, и он готов был открыть ей своё сердце, выплеснуть наружу всё то, что так долго копилось в нём. И он сделал это…

Весна летела над городом, даря всем радость и надежду, но только не ему.

Уже неделю он не вставал с больничной койки, а так хотелось выскочить в коридор и найти их. Ведь они должны были быть где-то рядом? Ведь должны же быть? Он постоянно задавал себе этот вопрос и отвечал утвердительно, но что-то щемило внутри, что-то не давало покоя. А врачи молчали…

На вопрос, что с его близкими, они уклончиво отвечали, что ему нужно поправиться и окрепнуть, и тогда… Что – тогда…? – он не знал.

К его величайшей радости всё заживало, как на собаке, и через неделю он встал и сделал первый шаг в сторону коридора. И так шаг за шагом… Он не замечал боли, его раны не беспокоили его, болело сердце!

И вот, в среду… Да, это было в среду, он хорошо помнил этот день. Пришёл незнакомый врач, предложил ему присесть и мягким голосом, словно он говорил, как приятно выпить холодной воды в летнюю жару, он рассказал о том, что их уже нет… Совсем нет на этом свете…

Она просила отложить поездку на утро, зная, как он не любит ездить по ночам, но ему так хотелось поскорее убраться из этого душного города, а поутру сходить с сыном в лес – поприветствовать весну, послушать трель соловья. И он не стал её слушать, а сделал всё по-своему.

Саша уютно спал на заднем сидении, положив свою кудрявую голову матери на колени. Она тоже дремала, но не переставала поглаживать сына по голове, охраняя его сон. Но не смогла…

На выезде из города в них врезался самосвал, везущий щебень. Водитель весь день был за рулём, и эта последняя ходка окончательно сморила его, и он уснул. Всего на мгновение, но это стоило жизни Ире и Сашеньке.

Машина за секунды превратилась в груду искорёженного металла и вспыхнула.

Александр сидел впереди и остался жив – лишь сотрясение мозга и несколько неглубоких ран.

Его выкинуло через лобовое стекло в кювет, где и нашли его спасатели.

– Зачем? Кто так решил? – спросил он у прекрасной незнакомки, закончив свой печальный рассказ.

А она ответила вопросом на вопрос:

– Ты знаешь, что такое смерть?

Конечно, понятие Смерть разнится, как белое и чёрное, как небо и земля, для тех, кто умер, и для тех, кто остался оплакивать их на Земле.

Для Александра это был конец всему, и лишь скорбь начиналась с этой минуты, но для Иры и малыша это стало началом новой жизни, ласковой, тихой, полной раздумий, и лишь одно не давало им покоя – его слёзы.

Когда Сол погладила его по голове, он увидел своих любимых. Они махали ему рукой и просили жить, за себя и за них, и не торопить смерть, ибо она настанет непременно, но в своё время.

Они спустились ниже, и Сол дала им пять минут на то, чтобы поговорить.

Когда он открыл глаза, этот мир уже не был таким плоским, как до сна. Он превратился в лабиринт с множеством тайных комнат, закоулков и открытых окон в миры иные, о которых он ещё ничего не знал.

– Как я был слеп! – сказал Александр. – Я мешал им, я не давал им покоя. Я думал только о себе и о своей скорби. Хватит! С завтрашнего утра начинаю жить так, чтобы им было нестыдно за меня, за каждый мой прожитый день.

Он вскочил и бросился к двери… Что ждало его там, в новой жизни, Сол не знала, но втайне надеялась, что всё будет хорошо!