Рай: правила выживания

  - Можешь мне поверить, - со смешком прошептал "предок". - Мои учителя боялись, что "человек из позапрошлого века" устроен так примитивно, что не сможет освоиться в современных реалиях. Ничего, когда пришла моя очередь учить их, оказалось, что это им недоступны многие вещи, которые я выполнял на автомате - даже не задумываясь.

  - Ты учил секретчиков?

  - Они-то думали, что выпотрошат мою голову на раз - два, а там отмороженного можно и в утиль. А не вышло. Хотя и мнемограммы с меня снимали, и даже клонировать пытались.

  Гады! Секретчики - га-ды.

  - В общем, когда они это поняли, сделал я у них хорошую карьеру. В тридцатник майора получил. Почти женился... Да вовремя одумался.

  Ух ты... Я в тридцать пять всего лишь капитан, а он... Но постойте, почему в досье он значится лейтенантом?

  - А потом... Задыхаюсь я в ваших городах, безопасница. А тут как раз экспедиция Нильсона. Штефи себе все локти искусала - ни одного секретчика он к себе не подпускал. Вычислял на раз. И Правительство на дыбы - мол, не мешайте спасителю человечества, много о себе возомнили... Получи по носу, секретная служба!

  С одной стороны я была целиком на стороне Правительства, а с другой - зная, чем закончилась история с Новой Христофорией - как-то иначе стала воспринимать стремление секретной службы держать всё под контролем. И это раздвоение мне не нравилось.

  - И вот провернули всё так, будто я со скандалом ухожу от Шектеля и с поклонами и целованием рук прошусь к Нильсону.

  - Тебя поэтому разжаловали в лейтенанты? В рамках легенды? - спросила я, намного уверенней отложив трубочку.

  - Нет. По результатам экспедиции. Потребовалось полгода и семьдесят четыре смерти, чтобы они меня услышали и эвакуировали с планеты людей... Оставшихся людей...

  Ей-ё... А ведь погибших было семьдесят пять...

  - И... Тебя посчитали виновным? Дисциплинарная коллегия?

  - Нет. Шектель прикрыл. Ведь он мои рапорты читал. Разделил вину на двоих, так сказать.

  Ну да. А заодно показал Президенту, как в секретной службе умеют нести ответственность. Особенно в свете отставки Правительства... Которое полным составом этой ответственности избежало.

  - И тебя отправили на Рай?

  - Не сразу... Пока там, наверху, пережили эту плюху от Создателя, пока до них дошло, что человек сумел загадить не только матушку-Землю, но и Христофорию, что люди способны лишь жрать и хапать, а возвращать долги планете - не способны... Ты снова не ешь?

  - Попить бы...

  - Держи.

  Я напилась и спросила:

  - Неужели мы действительно... Только... потребляем?

  - Будто ты сама не видишь. Хотя... где тебе, молодая ещё для наблюдений.

  - Знаешь... Я на тебя не обиделась. Ты просто ворчишь по-стариковски, а на самом деле...

  - Ну всё, безопасница, ты нарвалась. Мне нет и пятидесяти, и ты за это страшное оскорбление...

  - Биологически, может, и нет, а вообще ты лет на двести пятьдесят старше, так что имею право, - хихикнула я. - А мы на старость не обижаемся, мы старость уважаем.

  Клаус возмущенно вздернул подбородок, и я быстро продолжила:

  - Тяжело тебе с нами пришлось? Не отвечай, и так понятно.

  Клаус вздохнул:

  - Тяжело - это в учебке, когда сто сороковой гранатой промахиваешься. А с вами - всего лишь паршиво.

  - А как может быть иначе среди секретчиков? Я знаю, что такое - попасть в разработку. Поверь, есть и другая жизнь. Нормальная. И работа - другая.

  - Да. Знаю. Только мне моя работа нравится. Я знаю, что тут - на своём месте. Мьенги - нормальные ребята, и, может быть - может быть - люди научатся у них, как правильно относиться к своей родной планете. Раз уж я выжил, раз попал сюда из своего времени, то должен помочь матушке-Земле.

  Пришла моя очередь возмущаться.

  - Это мьенги - нормальные? Да Петров сдох бы у них в крепости, а они даже не заметили!

  - Они не умеют нарушать правил, понимаешь? - ответил Клаус. - Потому и от нас ждут того же. А мы... то есть, вы...

  - Вот только не надо отделять себя от остального человечества, - перебила я. - Тоже мне, героический предок. Ну не повезло тебе с потомками - так с кем не бывает? Моя бабушка, например, до самой смерти расстраивалась, что я не пошла в медицину - по её стопам. Она так мне и говорила: "Ты - моё любимое разочарование".

  Клаус усмехнулся, и я воодушевилась:

  - Да если хочешь знать, я тебе доверяю так, что готова прикрывать спину. И знаю, что ты прикроешь мою. О каком мьенге ты сможешь сказать то же самое?

  - Спасибо, безопасница. Приятно, правда. Но мьенги - это другое. Они приняли меня - просто меня, Клауса Барбозу, без званий, должностей, просто потому, что я такой, какой есть. Им не надо ничего доказывать, они не умеют лгать и предавать, да и... Я сам изменился. Надеюсь, поумнел, хотя... Возможно, ты права, и это уже старческое слабоумие.

  Я сжала ладонь и стукнула кулаком по его руке.

  - Да ты драчунья, - довольно сказал он. - Ещё чуток поешь - и даже встать сама сможешь.

  - На самом деле я... люблю подраться, - заявила я, пока он ходил за следующим контейнером. - Нам бы с тобой надо как-нибудь устроить спарринг.

  - Тю... Какой там спарринг, ты себя в зеркало давно видела? - пренебрежительно ответил "предок". - Ешь.