Раиет

— Я только что узнал от своего связного в Грузии, что Арзиани собирается провести турнир по смертельным боям в Кровавой Яме. Он проводит регулярные бои, и у него есть группа чемпионов, которых невозможно победить. Инвесторы, криминальные авторитеты, которые регулярно ездят туда, чтобы делать ставки на бои, выставляя на спарринги своих бойцов против его, были разочарованы тем, что бойцы Арзиани никогда не проигрывают. Чтобы доказать, что Арзиани не фальсифицирует свои бои, он предоставляет другим ГУЛАГам, в которые он инвестирует деньги, и боссам за пределами его сети шанс натравить их бойцов на своих чемпионов. Это итоговый турнир.

Виктор взглянул на Кирилла и Ивана, затем сделал акцент.

— Большие ставки. Приз, который можно выиграть, исчисляется десятками миллионов.

— Но как мы туда попадем? — спросил я в недоумении.

Виктор нервно перевел свой взгляд с моего отца на Пахана. Мой отец нахмурился, но ответил на мой вопрос:

— Каждый ГУЛАГ может выставить трех чемпионов для участия в турнире, — он сглотнул. — Со мной связался старый коллега, чтобы спросить о моих бойцах, которых я хотел бы выставить.

Чистый адреналин хлынул по моему телу. Меня одолела дрожь, я шагнул вперед и спросил:

— Ты ведь согласился, да?

Виктор медленно кивнул.

— Да, но что еще лучше… — он сделал паузу, — мой контакт: он и его три брата работают на Арзиани. Его братья — охранники в яме.

Валентин стал раскачиваться рядом со мной, шипя:

— Призраки.

Виктор побледнел, но отрицательно покачал головой.

— Нет. Их заставили работать там, чтобы погасить карточный долг их отца. Так же, как и меня в свое время. — Виктор снова посмотрел на меня. — Только Абель возвращает долг в качестве водителя, как и я когда-то. Он рассказал мне, что из-за того, что он не смог вовремя выплатить деньги, они забрали и его братьев. Они сделали их Призраками и заставили Абеля перейти в их офицерские ряды.

В глазах Виктора вспыхнуло возбуждение.

— Они все ненавидят Господина Арзиани и хотят уйти. Я уверен, что они смогут помочь нам, как только мы окажемся внутри, и, если мы сделаем так, чтобы это стоило их усилий…

Виктор замолчал, затем, бросив разочарованный взгляд на Валентина, добавил:

— Не все охранники верят в дело Арзиани. На самом деле Абель сказал мне, что добрых тридцать процентов или даже больше находятся там, выплачивая долг — их собственный или кого-то из членов семьи.

— Значит это наш путь внутрь? — уточнил я, скрестив руки на груди. — Мы пойдем туда в качестве бойцов. — Я оглянулся на Валентина и Заала. — Мы будем сражаться в турнире и искать возможность убить Арзиани изнутри.

— Мы не сможем войти туда другим путем, — ответил Виктор.

Валентин переминался с ноги на ногу, стоя рядом со мной; казалось, что новая энергия заполнила его вены.

— Он прав. Сами в яму мы попасть не сможем. — Он посмотрел на меня, и в ответ я увидел сияние его жажды крови. — Но мы можем драться. Мы можем войти туда как бойцы ГУЛАГа.

— Ты — не боец, — сказал Заал, стоя позади нас.

Когда я оглянулся, Заал нахмурился. Он свирепо смотрел на Валентина. Валентин же закипал на месте, смотря в ответ.

— Я, бл*дь, умею драться, — огрызнулся Валентин.

Заал вышел вперед и указал на меня.

— Лука был чемпионом своего ГУЛАГа. Я был подопытным Джахуа. Мы такие же бойцы, как и те, что в яме. Мы были созданы для этого. Тебя создавали, чтобы причинять боль и убивать. Ты — не боец в смертельных поединках.

Валентин оскалился, выпрямляясь перед Заалом.

— Я могу убивать более изобретательными способами, чем ты, Костава. Я могу убить тебя так, как ты и представить себе не можешь.

Он посмотрел на меня и сказал:

— Я с вами.

— Он будет нам помехой, — возразил Заал, поскольку Валентин практически излучал смерть.

— Там моя сестра! Ее сделали шлюхой того хрена, и вы собираетесь идти без меня? Здесь без вариантов.

— Он знает тебя, — ответил я, затем посмотрел на Заала, — как и тебя.

Они оба посмотрели друг на друга, потом на меня.

— Я иду, — сказали они в унисон.

Я глубоко вздохнул и, повернувшись к Виктору, заявил:

— Меня он не знает. Никто не узнает меня в той яме. Мой ГУЛАГ был на Аляске. Из того, что нам известно, его опустошили после того, как я сбежал, и больше не открывали. Я — единственный, кого он не знает.

— Лука, — обратился ко мне мой отец.

Я повернулся к нему. Его лицо было красным от разочарования. Я понял почему. Он не хотел, чтобы я уходил.

Виктор шагнул вперед.

— Нам нужно представить трех бойцов или ни одного, Лука, — он махнул рукой в сторону Заала и Валентина. — Я думал о том, как их представить.

— Как? — спросил Заал.

Пожав плечами, Виктор ответил:

— Мы выпустим вас под выдуманными именами. Не бойцами Волкова или Толстого, а ложным именем. Абель и его братья позаботятся о том, чтобы мы попали в список без проверки. Мы можем сказать, что наши люди купили этих двух бойцов у мужчин, которые ими владели. Заала у Джахуа и Валентина у Госпожи.

— Госпожа была его сестрой, — возразил я. — Он убьет Валентина, как только увидит.

— Я иду, — прогремел Валентин.