Райские птички (СИ)

- Прекрати так говорить со мной! – краснея, воскликнул он и попятился назад, но Август лишь усмехнулся и снова приблизился.

- А знаешь, Томас, я и подумать не мог, что в твою чистую голову лезут такие грязные мыслишки. А я ведь всего-то заметил, что твой крест уже не весит на шее – вот и глядел на тебя. Кстати, куда ты его дел?

«Черт, черт, черт! – младший из принцев принялся мысленно проклинать себя за свою глупость, - И как я только подумать мог такое?!». Вдруг стало ужасно стыдно и совестно перед братом. Хотелось испариться, провалиться сквозь землю, раствориться в воздухе – что угодно, лишь бы не смотреть ему в глаза!

- Август, я… Прости меня… Черт! – Томас не выдержал на себе насмешливого взгляда и, поспешно застегнув рубашку, выбежал из комнаты.

Билл уныло наблюдал за разъезжавшими на дороге машинами, за людьми, топчущимися на тротуаре в ожидании зеленого света, за ребенком, мирно спящим на руках у незнакомого мужчины, за собакой, облаивающей всех стоящих у перехода, за ее хозяйкой, не обращающей на нее ровно никакого внимания. Все было до того скучным и однообразным, что хотелось встать на четвереньки и залаять, как та собачонка. Может быть, тогда бы стало чуточку веселее.

Наконец на светофоре зажегся зеленый свет, и все стремительно ринулись на дорогу, впрочем, как и Билл.

Когда до школы оставалось буквально несколько шагов, начался сильный ливень, и за эти тридцать секунд Билл успел промокнуть до ниточки и проклясть все на свете. Посмотрев в зеркало школьного вестибюля, он искренне ужаснулся: волосы прилипли к лицу и спадали на плечи некрасивыми прядями, на одежде красовались противные мокрые пятна. Что за жизнь? Что ни день, так очередное невезение.

Окончательно павший духом он тихо вошел в класс и прошмыгнул на заднюю парту. Но было поздно – девчонки его заметили.

- Билли, привет! – радостно воскликнула Элина и уселась с ним рядом. – Чего такой невеселый?

«А чему радоваться? – незаметно под партой сжимая кулак, подумал Билл. – Тому, что вижу изо дня в день одни и те же уже надоевшие до чертиков рожи? Или тому, что проклятый ливень мне испортил всю прическу, которая была единственным, что меня сегодня хоть чуточку радовало? Или тому, что отец вчера напился и сказал мне, что я ущербный неудачник, и единственное, что мне светит, это разгружать по ночам вагоны, и то только если судьба будет благосклонна ко мне?»

Но вслух он, конечно, не стал этого говорить, а лишь натянул на лицо улыбку и выдавил:

- Все нормально.

- Вот и отлично! - словно не замечая фальши, хлопнула в ладоши девушка и, подмигнув подружкам, продолжила, - Тогда пойдешь сегодня с нами в кино? У нас шесть билетов, а идем я с Дэйвом, Софи с Марком, а Кристина одна. Не хочешь составить ей компанию?

Билл безразлично посмотрел на смущенно улыбающуюся Кристину и принялся придумывать отговорки.

- Я сегодня не могу.

- Почему? – обиженно протянула Элина.

- У меня дела.

- Какие?

- Это не важно.

- Но, Билл, почему ты такой скрытный? А, ну, рассказывай, что за дела?

Элина уже начала раздражать своей назойливостью, но Билл, стиснув зубы, пытался успокоиться.

«В конце концов, она ничего плохого мне не сделала, впрочем, как и ее подружки. Нужно лишь придумать вразумительную причину и вежливо отказать»

- Эй, Билл, давай выкладывай, что там у тебя за дела, и мы сами их решим, - вступил в разговор Марк, сидевший за партой спереди.

«Хотя почему я должен перед ними отчитываться? Кто они мне? Мама, брат? Кто? Они мне абсолютно чужие люди. Не хочу - значит, не пойду»

- Эй, Билл, ну ты чего молчишь? Язык проглотил?

«Да, все-таки нужно отшить их раз и навсегда, чтобы они больше никогда ко мне не цеплялись со своими глупыми затеями»

- Ну, так что, Билли, сегодня после школы идем в кино? – повела бровью Элина и указала взглядом на Кристину.

- Нет, сегодня после школы я иду домой. Так же как и завтра, послезавтра, после послезавтра и вообще всегда! Я никому ничего не должен, никакая Кристина мне не нужна, и я не собираюсь объяснять, почему! И отстаньте от меня, в конце концов! – выпалив это, Билл ошарашено обвел взглядом класс, дружно уставившийся на него, и выбежал из кабинета, мысленно пообещав себе больше никогда в жизни не переступать порог школы. Единственное, чего он сейчас жаждал – одиночество.

Одиночество – то, отчего наиболее страдают люди, то, с чем они борются годами, пытаясь найти способного заглушить это чувство, и то, к чему всегда стремился Билл. Он убегал от сверстников, как дикий запуганный зверек, избегал любого общения с каждым годом все больше и больше, будучи уверенным, что именно привычка к обществу и доверие людям наиболее отягощают жизнь. Но он никогда не чувствовал себя по-настоящему одиноким. Где-то в самой глубине души его всегда грела любовь брата, он пытался это отрицать, но в подсознании понимал, что тот никогда не откажет ему в помощи. И лишь сейчас, сидя в холодной темнице, он осознал, насколько тяжело переносить настоящее одиночество.