Райский уголок. По велению сердца

Известие о его предстоящей женитьбе причинило ей боль и взбесило ее до такой степени, что она, не владея собой, устроила ему ту сцену в конторе. Нет, этот уик-энд не сулил Рейчел ничего доброго, и поэтому какая разница, что она наденет на танцевальный вечер.

А вот Филиппа на прошлой неделе раз двенадцать перемерила весь свой гардероб, который привезла с собой, и каждый раз в отчаянии решала, что сразу после матча она может отправляться прямехонько в кровать, прихватив с собой книжку.

Ее заметно поношенные хлопчатобумажные платья, даже парадные, выглядели оскорбительно детскими. В мрачном унынии она говорила себе, что лучше уж отправиться на танцы в школьной форме. С несвойственным ее характеру разочарованием Филиппа рассматривала себя в зеркало.

Обыкновенные каштановые брови и волосы, обыкновенные карие глаза… Как ни всматривайся, они и в самом деле были так себе — ничего особенного. Никто не захочет танцевать с ней. Разве что Тоби по-братски пригласит разок? Но, черт возьми, что в этом будет хорошего? Она не допускала даже мысли о том, что Гидеон будет участвовать в танцах. А кто еще обратит на нее внимание?

В таком настроении, за несколько дней до матча, однажды ее обнаружила Фиона. Знаменитая своим умением ловко и ненавязчиво решать самые сложные проблемы, она взяла дело в свои руки. Распавшаяся было для Флип цепь времен моментально срослась после появления блузки нежно-кремовою цвета, принадлежащей самой Фионе, и украшенной идеально гармонирующей с блузкой каймой бледно-зеленой юбки, купленной во время поездки в Дисс. Филиппа примерила свой новый наряд по меньшей мере раз шесть, поворачиваясь перед зеркалом гак и эдак, чтобы рассмотреть себя со всех сторон, разглаживая складки, зачесывая волосы то вперед, то назад. Во время последней примерки ее глаза ярко светились, свежевымытые волосы блестели, и Флип неожиданно для себя самой с чувством удовлетворения отметила, что настоящим пугалом она все-таки не будет. После этою она стала с нетерпением ожидать приближающегося дня матча. Всю неделю она вертелась в водовороте приготовлений, помогала чем могла на кухне, неожиданно возникала за спиной садовника или его помощника или же находила себе дело на половине, где шла подготовка к приему гостей — среди свежепросушенных простыней, ваз с цветами и умаявшихся горничных.

Она удивилась и обрадовалась, когда Тоби пригласил ее выйти на поле бросить жребий — монету в полкроны, — чтобы решить, чья команда первой начнет игру. Монета, сверкнув в воздухе, упала на коротко подстриженную упругую траву; капитан деревенской команды — как и Тоби, тоже кузнец, только по профессии[4] — объявил, что ею команда будет отбиваться первой, и праздник начался по-настоящему.

Фиона сидела за столиком, поставленным около маленькою павильона, и наблюдала за событиями с нескрываемым удовольствием; ее бледное, кремового цвета лицо было прикрыто от солнца широкополой, украшенной цветами шляпой, про которую Джеймс сказал, что в ней ока напоминает Марию-Антуанетту на пленэре. Неподалеку два ее маленьких сына в белых костюмах с голубыми матросскими воротничками играли в детский крикет с несколькими деревенскими мальчишками; за ними снисходительно наблюдали нянечки и одна из младших садовниц.

Место, где собрались игроки и зрители, выглядело весьма живописно. Крикетное поле с коротко подстриженной травой, за которым бережно и заботливо ухаживали, окружали вязы, дубы и березы; неподалеку бежала речка, ослепительно сияла под солнцем гладь озера. Пестрые стайки зрителей, закончив пикник, устроились на коврах и одеялах вдоль границы поля. Прогуливавшиеся по лужайке молодые люди в белых брюках и ярких куртках заняли места на скамейках павильона. Поближе к полю за маленькими столиками в шезлонгах расположились дамы и юные леди в очаровательных летних платьях и широкополых шляпах.

Тихонько переговариваясь между собой, они аплодисментами встретили появившихся на поле двух батсменов — сына трактирщика и сына булочника. Те решительно направились к противоположному концу покрытой дерном площадки. Хьюго Феллафилд-младший, уже занявший свою позицию, в ожидании противников размялся, сделав несколько взмахов руками, а затем, улыбаясь в предвкушении событий, начал потирать мячик о штанину.

— Сражение начинается. — Торжественным тоном произнеся эту фразу, Рейчел с невозмутимым выражением на лице опустилась на стульчик подле Фионы. Она была потрясающе хороша в простом белом платье, подчеркивающем осиную талию; перетянутую бледно-лавандовым поясом, который удивительно гармонировал с цветом ее глаз. Голова ее была непокрыта; гладко причесанные волосы цвета воронова крыла в лучах солнца отливали синевой, безупречно гладкая смуглая кожа лица и рук отсвечивала золотом. Она опустила подбородок на сложенные в чашечку ладони и, сделав комичную гримасу, уныло вздохнула: — Будем терпеливо ждать исхода.