Райский уголок. По велению сердца

Прошлое ее матери, связанное с жизнью близ порта, неразрывно переплелось с его прошлым, когда Салли Смит подобрала его на улице и привела в свой дом. Но он никогда не говорил об этом с Филиппой.

— Да. — Его голос был ровным, лишенным каких-либо эмоций. — Доки везде одинаковые, не правда ли? Узкие, мрачные улицы. Грязь, нищета. Нищета прежде всего.

— Ты помнишь свой любимый гимн? — Филиппа напела отрывок мелодии. — Иерусалим. Вот чего их всем хотелось, да? Построить Иерусалим в Англии, на этой чудной, цветущей земле.

— Прекрасная мысль.

Она резко вскинула на него взгляд, уловив нотки сарказма в его голосе.

— Ты не веришь, что им когда-нибудь это удастся?

Тоби пожал плечами.

— А безработица? А кризис? О да, это чудная и цветущая земля, все так. Но только для тех, кто твердо стоит на ней, у кого есть, на что опереться.

— Ты твердо стоишь на ней.

Повернувшись к ней лицом, он отвел с ее глаз прядь волос.

— Да, ты права. Сейчас я твердо стою на ней. И намерен не сдавать своих позиций. А как насчет тебя?

— А что насчет меня?

— К чему эти размышления о прошлом? У тебя нет мысли пойти на попятную? Боюсь, поздновато, если ты что-то надумала. Мне припоминается, что сегодня утром я присутствовал на чьей-то свадебной церемонии, для совершения которой было приложено огромное количество усилий, — нежно подтрунивал над ней Тоби. Ветер разметал его волосы. Глаза излучали любовь и тепло, которые сшревали ее душу.

Крепко обняв Тоби, она прижалась к нему.

— Ну конечно, нет! Не говори глупостей! Просто я испытываю очень необычное чувство, понимаешь? Может быть, на многое смотришь другими глазами, когда приходит пора расставаться?

Он засмеялся.

— О, Флип, дорогая, это слишком сложно для меня.

— Провожающих просим сойти на берег! — Следом за этим объявлением послышался сигнал колокола.

— Нам пора спуститься вниз, — сказал Тоби. — Иначе нас будут искать.

— Да. — Она не отпускала Тоби, прижавшись к его груди. Потом отстранилась и взяла его за руку. — Хорошо, идем. Все прощальные слова уже сказаны.

Они направились в каюту. У двери Филиппа внезапно спросила:

— Что ты думаешь… — она не сразу решилась продолжить, — об увлечении Рейчел?

Она почувствовала, как Тоби весь напрягся.

— Меня это не касается, — сказал он.

— Разумеется, не касается, — ответила Филиппа с присущей ей практичностью. — Это никого не касается. Ты прав. Но должно же у тебя быть свое мнение?

Тоби не ответил. Зачем было рассказывать ей, что однажды он уже выразил свое мнение с помощью силы, и это мнение было проигнорировано.

Она остановилась у входа в каюту, откуда по-прежнему доносились звуки смеха и обрывки разговоров. Волей-неволей он остановился рядом. Она слегка наклонила голову, внимательно вглядываясь в него серьезными глазами.

— Тебе никогда не нравился Гидеон, не так ли?

— Да.

— Почему?

Он раздраженно дернул плечом.

— Ради Бога, Флип, откуда я знаю? Просто не нравится, вот и все. Так бывает.

Филиппа по-прежнему внимательно смотрела на него.

— Возможно, потому, что вы очень похожи, — сказала она. — Если бы не милость Божья… Удивительно, как иногда складывается жизнь. Но, честно говоря, Тоби, я думаю, ты не должен так относиться к Гидеону. — Она повернулась и исчезла за дверью каюты.

Тоби с изумлением смотрел ей вслед.

— Провожающих просим сойти на берег! Провожающих просим сойти на берег! Вы провожающий, сэр? В таком случае, вам лучше поспешить, иначе вы окажетесь в Лиссабоне. — Стюард постучал в открытую дверь каюты. — Все на берег, пожалуйста. На берег!

Хьюго и Филиппа стояли у поручня и смотрели на пристань, где размахивающая носовыми платками и шарфами толпа постепенно редела. Берег все быстрее удалялся, растворяясь в дымке зимнего полдня. Многоцветные длинные узкие ленты, которыми были украшены палубы, затрепетали на попутном ветру, когда судно разворачивалось, выходя из гавани в открытые воды. Филиппа Феллафилд стояла рядом с мужем. Ее рука уютно покоилась в его руке, и обе были засунуты в карман его пальто. Они молчали.

Пароход прогудел на прощание один раз, потом второй. В ответ толпа вновь взмахнула платочками, потом и это движение замерло, когда пространство между путешественниками и провожающими стало непреодолимым.

Никто из семейства Феллафилдов не пришел проводить новобрачных, помахать платком, пожелать доброго пути, а возможно, даже пролить непрошеную слезу.

Филиппа посмотрела на Хьюго. Он почувствовал на себе ее взгляд и повернулся к ней. Оба улыбнулись.

— Давай спустимся вниз, — предложил Хьюго. — Здесь уже больше не на что смотреть. — Он уверенно наклонился и поцеловал ее. — Миссис Феллафилд — младшая, позвольте мне напомнить вам, что впереди у нас море времени, прежде чем мы доберемся до Лиссабона. Скажите мне… — Он опять поцеловал ее. Потом еще раз. — …вы придумали на этот случай какое-нибудь приятное занятие?