Райский

— И ты просто оставила ее там?

У меня отвисает челюсть.

— Насколько жестокой ты можешь быть?

— Знаешь, я могла бы оставить ее умирать в собственной блевотине. Я проявила милосердие, отвезя ее куда-нибудь.

— Ты ничего не знаешь о милосердии. Все, что ты когда-либо делала, — это причиняла боль.

— И все, что она когда-либо делала, это причиняла тебе боль, так что теперь мы квиты.

Я вздрагиваю. Ее слова резки, жестоки. И, к сожалению, они правдивы.

— Это не значит, что она мне безразлична. Это не значит, что я не беспокоюсь о ее благополучии.

Нора приподнимает бровь и выглядит так, словно не совсем понимает, что слышит.

— Какая пустая трата времени и энергии, — шипит она. — Тебе было бы лучше забыть об этом бремени. На самом деле, тебе было бы лучше забыть всех, о ком ты заботилась в своей жизни. Они только мешают тому, чего ты хочешь. Есть сладкая свобода в том, когда на всех плевать.

Она снова перед моим лицом, и прежде чем я успеваю остановиться, я кидаю камень, который подняла, когда мы оба рухнули, ей в висок.

— Заткнись уже, — хриплю я, но она уже падает на песок.

Я опускаюсь на колени и проверяю, есть ли у нее пульс.

Она устойчивая и сильная, и когда я осматриваю рану, крови нет. Она просто в нокауте, на что я и надеялась. Оглядевшись, я дважды проверяю, нет ли поблизости кого-нибудь, кто мог бы ее найти, но эта часть пляжа довольно изолирована, так что с ней здесь должно быть все в порядке, пока я не смогу вернуться с помощью, чтобы забрать ее.

Встав, я бегу обратно к дому, где вижу пламя, освещающее ночное небо, и я чертовски напугана.

Когда я приближаюсь к дому, я вижу, что на пляже позади него образовалась небольшая толпа. Скорее всего, отставшие и люди, которые отказались от попыток сбежать через парадную дверь. Подойдя ближе, я оглядываю толпу и издаю крик облегчения, когда замечаю Лони, Гейба и Розалинду, сбившихся в кучу.

Лони видит, что я иду первой, и отрывается от Гейба, чтобы кинуться ко мне. Она обнимает меня.

— О, слава Богу! — всхлипывает она. — Я так волновалась. Я не знала, где ты была, находилась ли ты все еще в доме или нет

— Прости, — говорю я, когда мы расходимся. Вдалеке завывают сирены, и я снова оглядываю толпу, но не вижу ни Сэйнта, ни Лиама.

Меня охватывает ужасное чувство дежавю.

— Где Сэйнт и Лиам? — требую я, паника нарастает в моем голосе. — На другой стороне дома?

Лони качает головой, беспомощно пожимая плечами.

— Что? — срываюсь я. — Что это значит?

В этот момент шум толпы отвлекает наше внимание друг от друга. Я смотрю в сторону дома и издаю крик. Лиам, спотыкаясь, выходит из задней двери, кашляя и весь в саже.

Гейб бросается вперед, чтобы помочь ему отойти подальше от горящего строения, и я подбегаю, опускаюсь на колени рядом с ним, когда Гейб сажает его на песок.

— С тобой все в порядке?

— Мэллори, я…

— Где Сэйнт? — шепчу я, все больше и больше отчаиваясь узнать.

— Он все еще в гребаном доме, — рычит Гейб, прежде чем Лиам успевает ответить. — Он был здесь, но когда он понял, что Лиама нет, он…

— Что? — кричу я, вскакивая на ноги. Я разворачиваюсь лицом к дому.

— Мэллори, не делай глупостей! — приказывает Гейб, но я игнорирую его. Меня внезапно переполняют воспоминания о пожаре в Джорджии. Я не могла спасти Джеймса тогда, но, черт возьми, я могу попытаться сейчас.

Прежде чем кто-нибудь успевает подумать, чтобы остановить меня, я бегу к дому.

Я слышу, как мои друзья выкрикивают мое имя, когда я бегу, но я не оглядываюсь.

УИЛЬЯМ (ЛИАМ) ХЭЛЛОУЭЙ.

— Я знал, что в конце концов нам придется посещать такого рода вещи, но я никогда не думал, что они это произойдёт так скоро.

— Я тоже.

— Особенно на его.

Я киваю, но ничего не говорю.

Гейб, Лони и я все сбились в кучу, подальше от других выпускников Ангелвью, которые собрались здесь. Лорел здесь, устраивает шоу своими громкими воплями, но я продолжаю искать Розалинду, хотя знаю, что ее здесь не будет.

Она не разговаривала ни с кем из нас с той ночи, когда особняк Анжеллов сгорел дотла, но я планирую найти ее.

Гейб хлопает меня по плечу.

— Как у тебя дела, чувак? Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я говорил с тобой

— Это потому, что так и было. — ухмыляюсь я. — Хотя я вел себя хорошо. Год перерыва был хорошим. На самом деле я с нетерпением жду начала учебы осенью

— Это определенно означает, что ад замерз, — усмехается Гейб.

Внезапно что-то привлекает его внимание за моим плечом. Его смех затихает, а глаза расширяются.

— Срань господня. Не думал, что она появится.

— Что? — Лони ахает, тоже оглядываясь назад. На ее глазах мгновенно появляются слезы. — О, черт.

Медленно я оборачиваюсь и вижу ее. Она выглядит по-другому. Ее волосы посветлели, и она немного прибавила в весе, но она все еще такая же чертовски великолепная, какой я ее помню.

— Я не думал, что Мэл придет, — снова бормочет Гейб. — Подумал, что это будет… слишком больно.

По правде говоря, я думал о том же самом. В конце концов, я сам не хотел сюда идти.

Кто бы когда-нибудь захотел присутствовать на поминальной службе своего лучшего друга?