Райское место

– Досье зоопарка было пересмотрено на комиссии, и вот ее решение: продлить субсидии!

И Сесиль, обратившись прямо к Мод, пояснила:

– Я работаю в региональном совете.

– Ты что же – зависишь от субсидий? – спросил Ксавье. Его ироническая мина окончательно разозлила Лоренцо.

– Нет, не только от них! Но я счастлив, что региональный совет ценит мой парк как притягательное, экологически чистое место для туристов. Мы не…

В этот момент раздался сигнал рации, и Лоренцо, сдержав порыв гнева, включил звук. Раздался громкий голос Марка:

– Ты можешь сейчас же подойти к пантерам? Малике совсем плохо.

– Хорошо, сейчас приду. Ты Жюли сообщил? Может, понадобится помощь нас обоих.

– Я ей уже звонил, она придет.

Скорее всего, Марка, как начальника группы смотрителей, оповестила Доротея, и он, прибыв на место, счел необходимым связаться с ветеринарами. Значит, дело действительно принимает очень серьезный оборот.

– Мне надо бежать, идите дальше без меня, – бросил Лоренцо.

Мод, взволнованная тем, что увидела сына в роли спасителя, со вздохом проводила его глазами.

– У него столько тяжелых обязанностей…

– Очень много, – подтвердила Сесиль. – Руководство парком само по себе большая ответственность, а работа ветеринаром отнимает у него почти все время.

– Но, полагаю, он здесь не единственный специалист? – спросил Ксавье, решив наконец заговорить.

Этот вопрос дал Сесиль удобную возможность остаться с родителями Лоренцо и наконец-то попробовать завоевать то положение, в котором отказывал ей любовник. Она тотчас пустилась в подробные разъяснения:

– Конечно, здесь работает несколько ветеринаров. Двое на полную ставку, и еще один на половинную. Спаривание, рождение детенышей, доставка новых зверей, которым нужно помочь акклиматизироваться, схватки между ними, болезни – в общем, работы тут хватает!

Сесиль намеренно не упоминала о Жюли, даже думать о ней не желала.

– Идемте, я покажу вам наши домики для посетителей, – весело сказала она.

Встреча с Мод и Ксавье проходила даже лучше, чем можно было надеяться, и Сесиль твердо решила подружиться с ними.

* * *

Лоренцо собирался усыпить пантеру, но увидев, как она ослабела, ввел ей только половинную дозу анестезирующего средства.

– Ты уверен, что она не проснется?

Жюли и Лоренцо говорили почти шепотом, стоя на коленях перед заснувшим зверем.

– Не думаю…

Они рискнули войти в вольер, чтобы как можно скорее осмотреть пантеру. Марк внимательно следил за ее глазами и клыками, подстерегая малейшие признаки пробуждения, но Малика не шевелилась.

– Сердцебиение слабое, со сбоями, – объявил Лоренцо, отложив стетоскоп. – Нужно поскорей сделать ей укол, чтобы поддержать сердце.

И он кивком указал на раскрытый саквояж, лежавший прямо на соломе вольера. Жюли нашла ампулу, отломила кончик, набрала лекарство в шприц и сделала укол. Потом спросила:

– Почему Малика так быстро сдала?

– Она уже немолода, – со вздохом ответил Лоренцо.

Малика была одним из первых животных, которых он принял в своем зоопарке. Она буквально зачаровывала посетителей своими великолепными зелеными глазами, ленивой кошачьей поступью, угрожающим рычанием. Но в последнее время ее стали донимать болезни, и, несмотря на заботы Доротеи и других ветеринаров, она перестала есть.

– Смотри, как она похудела, – заметила Жюли. – В ней сидит какая-то инфекция, и она развилась, как только ей перестали давать антибиотики; вот и шерсть у нее совсем поблекла… Ты думаешь, ее можно спасти?

– Не уверен, что мы должны это делать.

– А сколько ей лет? Четырнадцать?

– Пятнадцать. На воле она давно бы уже погибла. А у нас могла бы прожить еще пару-тройку лет.

Это «могла бы» ясно говорило о намерениях Лоренцо. Он не позволял животным мучиться понапрасну, если не мог их вылечить. Бросив взгляд на часы, он снова взялся за стетоскоп и через минуту констатировал.

– Никакого улучшения.

Они подождали еще немного, с грустью чувствуя свое бессилие.

– В принципе, мне следовало бы вколоть ей антидот, чтобы разбудить, – ничего другого я для нее сделать не могу. Хотя…

И он поднял глаза на Марка, словно ждал от него совета. Но тот прошептал:

– Она безнадежна.

Тогда он повернулся к Доротее, которая стояла рядом, со слезами на глазах. Поняв, что Лоренцо ждет ее решения, молодая женщина наконец прошептала сорванным голосом:

– Если нет никакой надежды на улучшение, делайте, как считаете нужным.

Лоренцо положил руку на голову пантеры и начал тихонько, почти нежно гладить ее.

– С тех пор, как ты приехала сюда, красавица моя, ты приносила мне удачу. Ты была моей гордостью, люди приезжали специально, чтобы полюбоваться тобой. И сегодня я не хочу обрекать тебя на медленную агонию, не хочу, чтобы ты еле ползала, чтобы ты страдала, и у меня нет другого выхода, чтобы спасти тебя. Если бы ты знала, как мне жаль!

Он говорил тихо, почти неслышно, только для себя самого и умирающего зверя.

– Мы с тобой проделали вместе длинный путь, не правда ли? Надеюсь, ты не была здесь слишком несчастна, хотя и оказалась так далеко от своей родины…