Райское место

Внезапный треск веток заставил Ксавье вздрогнуть. Поглощенный своими мыслями, он смотрел вверх, на луну, а когда опустил голову и обвел глазами окружающий лес, то увидел перед собой гигантский неподвижный силуэт. Ксавье затаил дыхание, ему показалось, что у него сейчас разорвется сердце.

Силуэт в нескольких шагах от него зашевелился, и Ксавье с трудом сдержал крик, поняв, что перед ним медведь, вставший на дыбы. Неужели его привлек свет в окошке домика? Да нет, не может быть, ведь это не ночной мотылек! Он явился за пищей, или… еще того хуже. Ксавье никак не мог решить, что ему делать, он задыхался. В голове у него мелькали, теснились самые разные, некогда услышанные советы. Не двигаться. Не убегать. Не шевелиться. Притвориться мертвым… Внезапно медведь опустился на лапы. Вероятно, это был один из зверей, кого они видели днем, проходя мимо обширного загона, огороженного крепкой решеткой. Только сейчас медведь очутился на свободе. Этот зверь умел бегать, плавать, карабкаться на деревья, обладал длинными острыми когтями и мощными клыками. Вдобавок он всеяден, то есть не пренебрегал и мясом. Правда, этот вряд ли голоден. И возможно, он не такой уж свирепый…

Медведь глухо, протяжно зарычал, и этот звук в ночной тишине показался Ксавье ужасающим. Зверь не двигался, он только смотрел на человека, а тот замер на месте, не в силах шевельнуться. Их разделяли какие-нибудь пятнадцать метров, иными словами, ничтожное расстояние. Но дверь домика была совсем близко – так, может, удастся добежать до нее, ведь это займет какие-то доли секунды?

Однако Ксавье, по-прежнему застывший, как статуя, был уже неспособен соображать здраво. Когда зверь сделал несколько медленных шагов в сторону Ксавье, он открыл рот, чтобы крикнуть, и… не смог издать ни звука. Но тут медведь все так же неторопливо развернулся и отправился в подлесок, откуда, вероятно, и пришел. От внезапного облегчения Ксавье даже пошатнулся. Боясь поверить в удачу, он отступил к домику, нашарил, не глядя, дверную ручку, вошел и бессильно привалился к створке, хватая ртом воздух.

– Боже мой… Мод…

Жена, прибиравшая в комнате, удивленно взглянула на него:

– Что случилось?

– Я только что столкнулся с медведем!

– Что-о-о?

– С медведем… огромным… черным! Там, на опушке… он вел себя спокойно, прямо как у себя дома!

Мод, сперва застывшая от ужаса, подняла глаза к небу:

– Но он и впрямь у себя дома! В этом-то и весь интерес затеи с домиками, ты что – не понимаешь? Наблюдать за зверями из окон. Но не выходить! Зачем тут висит плакат с правилами поведения, как ты думаешь? Для красоты, что ли? Читай: выходить по ночам запрещается!

– Я просто забыл, – пристыженно прошептал Ксавье. – Так разозлился, что…

– Ксавье, я тебя просто не узнаю – ты, обычно такой разумный, серьезный…

Она подбежала к мужу и обняла его.

– Сильно испугался?

– Сильно, – признался он. – Он стоял совсем близко, мог достать меня в два прыжка и растерзать!

– Ну, это маловероятно. Лоренцо мне объяснил, что их очень хорошо кормят.

– Тогда почему он бродил около дома?

– Именно поэтому. Ветеринары приманивают их с помощью лакомств, чтобы они выходили из леса и посетители могли ими любоваться. В этом-то и весь интерес!

– Возможно, это действительно интересно тем, кто любит сильные переживания.

– Нет, тем, кто хочет их увидеть вживую, а не только на фотографиях.

Мод отошла от мужа и, заслонившись ладонями от света, стала вглядываться в темноту за окном.

– Как ты думаешь, он еще там? Хотелось бы взглянуть на него.

– А мне – нет. Я уже насмотрелся! Лучше я что-нибудь выпью.

– Там осталось немного вина, пей, если хочешь, – ответила Мод и включила свет в трех наружных фонарях, уточнив: – Правила это разрешают.

Ксавье вылил остатки вина в бокал и залпом осушил его. Ему уж точно не хотелось еще раз увидеть этого зверя, пусть даже через надежное стекло шале.

– Ну, во всяком случае, они держат свои обещания: публика будет довольна, – наконец пробурчал он.

Мод изумленно взглянула на него. Что это – неужто комплимент? Возможно ли, чтобы Ксавье утратил хотя бы частицу своей враждебности?!

– Пойду-ка я спать, я совершенно выбился из сил, – продолжал он.

Мод хотелось остаться у окна, чтобы подстеречь медведя, но она поняла, что сейчас важнее поддержать мужа.

– Ты прав, я тоже утомилась, – весело сказала она.

Мод очень хотелось, чтобы завтрашний день прошел благополучно, особенно если бы Ксавье захотел сказать Лоренцо что-нибудь похвальное. Примирение мужа и сына было заветной ее мечтой; тем не менее она не обольщалась: тридцать лет взаимной неприязни не могли мгновенно стереться из памяти их обоих.