Ракетный бумеранг

Хотел уйти пораньше с работы после бессонной ночи, но не получилось. Домой пришел поздно и сразу просто упал в кровать.

Утром, вернувшись на работу, в который раз анализирую ситуацию, в который раз мысленно пробегаю по всем критическим точкам, которые привели к аварии.

Работа комиссии Г. Г. Райкунова показала, как много у РКК «Энергия» «друзей». Сколько потребовалось усилий, чтобы отбить инсинуации в адрес корпорации. Не мог себе объяснить — откуда такое? Ведь мы же работаем в одной отрасли, в одном городе. И столько вылилось негатива. В кулуарах, в разговорах на инженерном уровне есть вроде бы понимание и дружелюбное отношение, а как зазвучит голос председателя, так все разворачиваются в другую сторону.

Звонок. На проводе — моя дочь Вера.

— Ну, как ты там? Не расстраивайся.

— Да я держусь. С чего ты взяла, что я расстраиваюсь?

— Да так. Побереги себя. Мы тебя любим.

Почему такой звонок? Наверное, она знала, как последние дни пришлось работать на износ. Звонок приятный. И тут же второй звонок, от С. П. Половникова.

— Ну что, как твоя реакция?

— На что?

— А ты что, не смотрел «Новости»?

— Нет.

— Тебя освободил от должности не кто-нибудь, а сам президент.

— Не понял.

— Сейчас объявили.

Теперь ясно, почему был звонок от дочери. Сообщение о том, что Президенту России представили доклад об итогах проверки по факту утраты спутников ГЛОНАСС, было неоднократно передано по всем каналам телевидения. По итогам доклада, представленного заместителем Председателя Правительства С. Б. Ивановым, было принято решение «освободить от занимаемой должности вице-президента, главного конструктора по средствам выведения РКК „Энергия“ В. М. Филина, а также заместителя руководителя Федерального космического агентства (Роскосмос) В. Ремишевского за ошибки, допущенные в расчетах на заправку разгонного блока ДМ-03». Руководителю Роскосмоса А. Н. Перминову объявлен выговор. По указанию Д. А. Медведева будут предусмотрены дополнительные меры по укреплению исполнительной дисциплины в Роскосмосе.

Сообщение передавалось с демонстрацией фотографий виновных. Так что вся страна узнала — кто виноват в неудачном запуске 5 декабря 2010 года.

Звонки шли один за другим. Все советовали беречь себя, не отчаиваться и помнить притчу о кольце Соломона. На кольце было написано «Все проходит», а когда Соломон в раздражении сдернул его с пальца, чтобы выбросить, то внутри прочитал «И это пройдет».

Какое-то время не мог понять, почему президент страны лично снимает за аварию главного конструктора? Ведь комиссия еще не закончила свою работу. Есть только предварительное заключение, которое подписали не все члены комиссии. Не было подписи нашего генерального, да и другие первые лица (руководители предприятий) тоже не все подписали. Непонятно.

Набираю телефон прокурора. Ведь прокуратура закончила работу, и пусть еще не оформила отчетные документы, мнение ее должно быть сформировано.

— Здравствуйте, у меня один вопрос, если позволите. Скажите, на основании вашей проверки вы считаете меня виновным?

— Нет.

— Спасибо.

Комок в горле. Как так? Прокуратура не считает меня виновным, а здесь такое…

Прошло примерно полчаса.

— Вячеслав Михайлович, прокуратура хочет с вами поговорить, — это секретарь.

— Соединяй.

— Только что услышали по радио известие и были очень огорчены. Теперь понимаем, почему был звонок от вас. Поверьте, мы еще не дали наше представление о случившемся, и это решение принято без нас. Вам можно предъявить упрек в ослабленном контроле, так же, как и к вашему генеральному. А виновные ясны, да и вы их хорошо знаете.

— Спасибо за звонок, — положил трубку.

Этот звонок еще больше меня расстроил. Позвонил в Контрольное управление Президента. Спросил об их отношении к происходящему. От комментария отказались.

Почувствовал, что попал в передрягу чьей-то политической игры и, в первую очередь, руководителя Роскосмоса. Видно, он, выработав свой возрастной ценз и действуя на опережение событий, предпринял активные действия.

Поздно вечером вызывает генеральный.

— Понимаешь, не успел перехватить Перминова. Доклад президенту сделан, и никто теперь не решится его исправить. Поверь, остановить такое было трудно, да и, пожалуй, невозможно. Находился по кабинетам…

Чувствовал, что наш генеральный говорит искренне и события происходили помимо его воли.

— Скажите, только откровенно, я виноват?

— Ты не виноват, но это твое направление работ. Что-то мы упустили.

— Да, действительно мое. Но я целый день проводил анализ и думал, как я лично мог предотвратить данную ошибку.

— Нужно смотреть систему. Почему дала сбой? И где дублирование сигнальных параметров различными физическими принципами.

— Систему смотреть можно и нужно. Только система заправки работает более 30 лет и обеспечила более 300 запусков. И если бы не преступная халатность исполнителей, вплоть до начальника отделения и выше, все было бы хорошо, и никто не говорил бы, что нужно пересмотреть систему. Как уберечься от террориста, который подрывает себя? Так и здесь, при любой системе есть человеческий фактор.

— Вот его и нужно свести к минимуму.