Ракетный корабль «Галилей»

Поверка проводилась по отделениям, и Мэтт был временно назначен в своем отделении командиром, потому что его фамилия в списке стояла первой. Ему дали список кадетов его отделения еще до завтрака; он сунул руку в сумку, прикрепленную к поясу, и на мгновение его охватил страх — уж не забыл ли он список у себя в комнате? Но волновался Мэтт зря — в следующий момент пальцы коснулись листа бумаги.

— Додсуорт!

— Здесь.

— Данстэн!

— Здесь.

Мэтт все еще продолжал вызывать: Френкель! Френд! Фанстон! — когда старший кадет, командующий поверкой класса, потребовал от него доклада. Он поспешно закончил поверку, повернулся кругом, отсалютовал и доложил:

— Девятнадцатое отделение — поверка закончена, все на месте!

У него за спиной кто-то хихикнул, и Мэтт понял, что отдал скаутский салют, а не свободный, открытой ладонью, салют Патрульной службы. Его щеки запылали.

Из динамиков послышался многократно усиленный металлический голос:

— Доложить о готовности!

Старший кадет отрапортовал, наступила короткая тишина, и из динамиков донеслось:

— Далквист!

Чей-то голос, слышный через громкоговоритель, ответил:

— Я за него!

Затем были названы имена остальных членов знаменитой четверки, и из динамиков раздалось:

— Все на месте, сэр.

— Начать посадку на корабль.

Движущейся дорожкой они добрались до огромного подземного зала, расположенного глубоко под космодромом «Санта-Барбара». Вокруг зала были двери восьми больших лифтов. Мэтт и его отделение вошли в один из них, и лифт начал поднимать их вверх. Кадеты поднимались все выше и выше, намного выше, чем это было в тот раз, когда они входили на борт учебного ракетного корабля. Наконец, лифт остановился у люка в колоссальном корпусе «Боливара».

По перекидному мостику кадеты перешли внутрь корабля. В шлюзе стоял сержант космической пехоты; форма на нем была не просто красивой — форма была великолепной. Сержант все повторял: «Седьмая палуба! Вниз на свою палубу через люк! Поживей!». Он показал на люк, внутри которого начинался узкий металлический трап, круто уходящий вниз.

Мэтт взял сумку в руку, чтобы не мешала пролезть в люк, и начал спускаться по вертикальной лестнице, стараясь двигаться как можно быстрее, чтобы следующий за ним кадет не отдавил ему пальцы. Он потерял счет палубам, но на каждой из них стоял сержант, выкрикивавший ее номер. Когда Мэтт услышал возглас: «Третья палуба!», он сошел с трапа и оказался в широком круглом помещении с низким потолком. Весь пол был устлан толстым слоем поролона, разделенного белыми линиями на секции: каждая семь футов на три и с ремнями безопасности. Мэтт нашел свободную секцию, сел на нее и стал ждать. Наконец, кадеты перестали спускаться по трапу, и каждая секция на палубе оказалась заполненной. Сержант проверил, нет ли свободных секций.

— Внимание, всем приготовиться к взлету! — донеслось предупреждение из громкоговорителей.

Сержант дал кадетам команду пристегнуться и стоял, наблюдая, пока приказ не был исполнен. Затем он тоже, как и кадеты, лежа расположился на своей секции, взялся руками за поручни и доложил, что третья палуба к взлету готова.

Наступило томительное ожидание.

Наконец прозвучала команда: «Взлет!», и Мэтт почувствовал, как его спина вдавилась в толстый слой поролона.

Космическая станция «Терра» и учебный корабль «Рэндольф» находились на круговой орбите на расстоянии в двадцать две тысячи триста миль от поверхности Земли и совершали один виток вокруг планеты ровно за двадцать четыре часа — естественный период для любого небесного тела на такой высоте.

Поскольку период обращения Земли вокруг своей оси точно соответствует этому периоду, они всегда находятся над одной стороной Земли, точнее говоря, над девяностым западным меридианом. Их орбита лежит в эклиптике — плоскости земной орбиты вокруг Солнца, а не в плоскости земного экватора. Это приводит к тому, что для наблюдателя, находящегося на поверхности Земли, они ежедневно перемещаются к северу и югу. Когда на Среднем Западе полдень, космическая станция «Терра» и учебный корабль «Рэндольф» находятся над Мексиканским заливом; в полночь — над южной частью Тихого океана.

Штат Колорадо движется на восток со скоростью восемьсот тридцать миль в час. Космическая станция «Терра» и «Рэндольф» тоже движутся на восток со скоростью около семи тысяч миль в час, или, если быть точным, одна целая девяносто три сотых мили в секунду. Пилоту «Боливара» было необходимо привести корабль к «Рэндольфу» с безошибочно рассчитанными курсом и скоростью. Для этого требовалось, чтобы он вырвал корабль из гравитационного поля нашей тяжелой планеты и направил его по эллиптической орбите, касательной к круговой орбите «Рэндольфа», таким образом, чтобы, когда он уравняет скорость, корабли стали неподвижны по отношению друг другу, одновременно перемещаясь в пространстве со скоростью двух миль в секунду. Совершить подобный маневр было куда сложнее, чем посадить на посадочную площадку вертолет, поскольку скорости двух кораблей — невыравненные — отличались на три тысячи миль в час.