Ракетный центр Третьего рейха

Я снова оказался в окружении знакомых лиц. Ганс Линденберг, входивший в небольшую группу сотрудников, сдавшихся американцам вместе с фон Брауном в Шаттвальде, представлял команду гражданских немецких специалистов. У него были относительно небольшие проблемы. После нескольких месяцев бездействия каждый был рад снова работать в избранной им отрасли. Тот факт, что все проводилось исключительно ради технического шоу и никак не было связано с военными целями, сильнее убедил людей в том, что теперь они нигде не смогут найти себе пропитание, приют и интересную работу, какую получили здесь. Нас лишь волновало наше неопределенное будущее. И конечно же мы выполняли временные задачи и с нетерпением ждали шанса устроить свою жизнь и воссоединиться с близкими людьми.

Когда я приехал в Лагерь-А, было сравнительно мало работы, связанной с анализом, зато штат, занимающийся запуском ракет, был щедро укомплектован. Поэтому британское командование отправило меня в Лагерь-С, находящийся на несколько километров дальше. Представителем тамошней небольшой немецкой группы был доктор Курт Дебус, сменивший меня на ИС-7. Здесь я снова встретился с Хартмутом. Я оказался в группе из 15 или 20 человек, которые, как и я, должны были изложить на бумаге то, что, по нашему мнению, было важным в нашей деятельности в Пенемюнде. Большую часть времени нам почти нечем было заняться. Британец мистер Стратфорд, возглавлявший Лагерь-С, поручил мне описание конструкций испытательного стенда № 7.

Начался такой же период, как в Гармише: игра в шахматы, дискуссии и, прежде всего, чтение. Несмотря на то что мы находились под стражей, к нам относились чрезвычайно снисходительно. Нашими безоружными охранниками были немецкие военнопленные; нам часто разрешалось съездить в соседнюю деревушку Брокесвальде или еще дальше, в Куксхафен, где недавно снова открылся кинотеатр и работала небольшая библиотека. В противоположном направлении, менее чем в часе ходьбы, был пляж. При других обстоятельствах у нас был бы шанс отлично провести лето: несколько месяцев в Альпах, еще несколько месяцев в сельской местности недалеко от пляжа. При этом все время нам позволялось читать, учиться и играть в шахматы. Однако никто по-настоящему не наслаждался этим периодом. Мы все ждали развязки. Почта еще не работала, но мы часто получали тревожные новости, особенно из восточных провинций.

Время от времени мы встречались с сотрудниками из Лагеря-А и узнавали, что идет подготовка к нескольким запускам Фау-2. Иногда приходили слухи о переговорах с властями США в Витценхаузене. Но это были только слухи, и они не развеивали наших опасений, которые неизбежно возникали, несмотря на самое снисходительное отношение к нам. Однако вскоре стало ясно, что группа избранных поедет в США и каким-то образом продолжит работу в области ракетостроения. Сколько человек поедет, кто именно, с какими условиями и на какой период – все оставалось абсолютной загадкой для обитателей Куксхафена.

В один из дней Ганс Линденберг получил список, состоящий из более чем ста имен с надписью «Список № 1». В нем значились те, кому предложат контракт на работу в США. Мое имя было в этом списке. Я пришел в восторг. Но через несколько дней я узнал, что несколько человек из этого списка, включая меня, – резерв. Еще позже, после получения другого списка, я понял, что мне лучше ни на что не рассчитывать.

Затем 6 сентября курьер принес мне два письма, отправленные чуть более недели назад. Одно из них от Бернхарда Тессмана, который вместе со мной прятал секретные материалы. В нем приводился полный список имен, который впоследствии оказался наиболее точным. Мое имя было в списке. В конце письма он приписал: «Ради бога, больше никаких проделок!»

Второе письмо было от Вернера фон Брауна.