Вернер фон Браун стоял на верхнем мостике линкора «Баден». Корабль-ветеран, на мачте которого когда-то развевался флаг адмирала Рейнхарда Шеера, величественно давил волны, приближаясь к берегам Америки. Свежий морской ветер ерошил волосы фон Брауна, но главный ракетчик кайзеррейха этого не замечал. Приближался решающий час, и Вернер фон Браун не отрывал глаз от линейного корабля «Байерн», шедшего в пяти кабельтовых левее «Бадена». «Байерн», первый сверхдредноут Германии, спущенный на воду тридцать лет назад, ныне нёс на борту оружие, многократно превышающее по мощности суммарную силу взрыва всех снарядов, выпущенных обеими сторонами в Ютландском сражении. А для того, чтобы это оружие смогло достичь цели, фон Браун напряжённо работал много лет.
На «Байерне» заканчивались последние приготовления. Ракетная шахта, устроенная на месте башни главного калибра «Дора», была открыта, зазор между её стенками и ракетой, дремлющей в шахте, продули азотом и заправили ракету топливом и окислителем (жидким кислородом). Магистрали были осушены и отстыкованы, а затем по рельсам, проложенным на палубе, подъехал стартовый стол и остановился над распахнутым зевом шахты. В круглое отверстие стартового стола осторожно опустили головную часть ракеты – серый конус, начинённый килосмертями, – и присоединили его к телу ракеты, придав ей законченную обтекаемую форму. Ракета поползла вверх, поднимаясь над палубой как солдат, встающий во весь рост перед атакой, и заняла свою исходную стартовую позицию. Крышка опустевшей шахты закрылась, под стол – под хвостовую часть ракеты – вкатили металлическую чашку газоотбойника, предназначенного принять неистовый напор реактивного пламени.
…Решение нанести атомный удар по Нью-Йорку было принято Вильгельмом III после перехвата американского бомбардировщика над Ирландским морем. Кайзеру стало ясно, что противник не остановится ни перед чем, лишь бы избежать сокрушительного поражения в войне – поражения, которое поставило бы точку на всех далеко идущих планах хозяев США. И надо было заканчивать многолетнюю войну, давившую на экономику не только Америки, но и континенталов и ежедневно уносившую тысячи человеческих жизней.
Наиболее подходящим средством доставки являлся тяжёлый бомбардировщик «ворон Вотана» – эти громадные машины, взлетавшие с Антильских островов, регулярно бомбили города восточного побережья США. Но во время этих налётов германская авиация несла потери (и зачастую большие) – американская ПВО всё ещё представляла собой серьёзную силу. Даже масштабная операция с привлечением истребителей дальнего радиуса действия и палубной авиации Хохзеефлотте не давала полной гарантии того, что драгоценный атомный бомбардировщик не будет сбит (пусть даже случайно). А новейшие реактивные «йотуны»[76], малоуязвимые для поршневых истребителей, не обладали достаточным радиусом действия. Однако у Германии были ещё и корабли-ракетоносцы, и был опыт боевого применения ракет морского базирования «химмельдрахе» и «зеефогель».
Новая ракета «Молот Тора» разрабатывалась с учётом возможности её использования в качестве носителя атомного заряда: уже в 1943 году было ясно, что создание кайзеррейхом атомного оружия переходит из области теоретических изысканий в область технологической практики. При разработке проекта «молота» упор делался не на увеличение дальности полёта ракеты – господствуя в Атлантике, Хохзеефлотте в 1945 году мог с приемлемой степенью риска обеспечить приближение ракетоносцев к берегам Америки на расстояние триста-четыреста миль, – а на увеличение забрасываемого веса (к тому же увеличение дальности приводило к росту величины кругового отклонения и к снижению точности попадания). Усилия тевтонских ракетчиков увенчались успехом, и к лету 1945 года линкор «Байерн» был переоборудован (две ракетные шахты вместо восьми – «Молот Тора» был гораздо увесистее и габаритнее «химмельдрахе» и «зеефогелей»)[77] и переоснащён. Тактико-технические данные новой ракеты были признаны удовлетворительными: при дальности полёта в тысячу километров «молот» мог дотащить до цели свыше четырёх тонн взрывчатки, или… атомную бомбу.