RAL (СИ)

— Сделай мне коктейльчик с соджу, — просит, с удовольствием наблюдая за тем, как парень миксует алкашку.

— Не слишком торопишься наклюкаться, нуна? — он подает ей готовый напиток.

— Пойду в туалет сначала, — вместо ответа.

Она встает и идет в уборную, месторасположение которой заприметила еще когда они шли сюда. Проклятое платье слишком узкое и постоянно просится наверх, задирается чуть ли не до трусов. Черен, вынужденная его бесконечно поправлять, вновь испытывает раздражение.

В туалете чисто и на удивление приятно пахнет. Пак проходит в кабинку и борется с желанием сесть на унитаз: несмотря на одноразовые накладки, которые здесь есть, ей все равно брезгливо.

На высоких каблуках удерживать равновесие не слишком просто, но она ловко балансирует, расправляет кружевные трусики, которые Минхо так и не увидел, аккуратно натягивает тонкие колготки, стараясь не оставить зацепку.

Слава богу, думает она, что платье имеет бандажный эффект и маскирует вздувшийся от пива живот. Она поправляет макияж, растирает покрасневшие щеки холодной водой.

Уже более уверенным шагом возвращается за свой столик, плюхается рядом с изрядно захмелевшим Хенджином.

— Да не может такого быть, блять, — шокировано выдыхает она, заметив персону через три ряда от них.

— Ты чего? — Хенджин поворачивает голову в указанную сторону и давится креветкой в кляре.

Минхо сидит за столиком совершенно спокойно поедая крохотные шашлычки на шпажках, он поглядывает в их сторону, и Черен кажется, что даже подленько смеется, но, возможно, это лишь плод ее воображения.

— Он такой пугающий, — Хенджин откашливается, запивает вставшую поперек горла креветку очередной порцией пива и берет руку Пак в свою. — Пойдем, поздороваться?

— Нет, я не пойду, — категорично отказывает она. — Не имею желания.

А Хенджин наоборот, поднабрался алкогольной смелости и очень хочет поболтать по душам с бывшим другом.

— Какими судьбами? — здоровается он и, не дожидаясь приглашения, садится за столик Ли.

— Выходной на носу, отдыхаю, — хитро щурится Минхо, не скрывая саркастичной улыбки.

— Такое ощущение, что преследуешь, — Хенджин развязно закидывает ногу на ногу и делает глоток из бокала Минхо. — Фу, что за дрянь ты пьешь, — морщится, — томатный сок что ли?

— С солью, — кивает Ли. — Говорят, полезно для здоровья.

— И все же, хен, какого хрена ты делаешь здесь?

— Отдыхаю.

Хенджин выпрямляется, выглядит взбешенным, а Минхо будто того и добивался: улыбается кончиками губ, ни в одном его жесте нельзя прочесть и толики волнения.

Хван берет себя в руки, низко наклоняется над столиком, сокращая между ними расстояние, смотрит в упор.

— Минхо, в чем проблема?

— Какая проблема? — издевается и это очевидно.

— Чего ты ходишь тут вынюхиваешь, а? За Черен? Так твой поезд, очевидно, ушел. Вы же расстались? — распаляется Хенджин. — Отпусти и забудь.

— Смотрю, претендуешь на мое место в ее сердечке? — надменно кривится Ли.

— Уже почти занял, — хмыкает самодовольно Хенджин.

— Наивный дурак, — Минхо допивает сок. — По старой дружбе тебе рекомендую не связываться с ней. Если хотел поквитаться за Йеджи, считай, получилось. Но они обе не стоят твоих жалких потуг.

— Ой, да пошел ты, — из Хенджина вдруг разом выходит весь запал. Он теряется от слов бывшего друга, понимает, что так и не смог его уязвить. Зачем он вообще начал этот стремный разговор? Зачем пытался утереть нос Минхо? Приятный вечер оказывается под угрозой, Хван выбирает не поганить его окончательно.

Он, не прощаясь уходит, возвращается за свой столик, где Черен, похоже, еще больше напилась.

— Поздоровался? — хмуро спрашивает она, заливая в себя очередной коктейль.

Хенджин кивает, садится рядом, наливает себе соджу и цедит его, задумавшись о своем.

О Чанбине и Феликсе никто из них не вспоминает.

Черен же не может не реагировать на Минхо, с которым постоянно пересекается взглядом.

Ей хочется сомнительных вещей: пожевать стекла, и чтобы не было больно, прожить горечь расставания и никогда при этом не прощаться. Хочется показать, как крута и одновременно упасть раненой птицей под ноги. Устала, обесточена, загружена, а, вообще-то, просто пьяна. Для Черен все желания смазываются в одну удушливо-пеструю картину, от которой болят глаза и голова. Как и всегда, тянуть себя из грязной тины рожденных нездоровым сознанием мыслей приходится своими силами, ухватив покрепче за загривок.

— Эй, блять! — орет она Минхо, трясет кулаком в его сторону, желая привлечь внимание.

Тот, очевидно, не слышит: слишком далеко сидит, и музыка вокруг заглушает. А, может, он игнорирует, как знать. Черен показывает фак ему в затылок и немного успокаивается.

— Ты чего орешь? — Хенджин трет пострадавшее от вопля ухо и обиженно дует губы.

— Пошли танцевать! – зовет Черен, хватает Хвана за руку, тянет его за собой.