RAL (СИ)

Черен уже не может терпеть, сразу два желания, побыстрее кончить и заткнуть Хвану рот, провоцируют ее опуститься на его лицо. Хенджин, только этого и ждал, мгновенно обхватывает ладонями ее ягодицы и заставляет прижаться ближе. Его язык трахает ее, это заставляет видеть перед глазами звезды, но недостаточно, чтобы увидеть вспышку сверхновой. Она невольно качает тазом, чтобы получить больше стимуляции и Хенджин тонко улавливает настроение, смещает ракурс воздействия. Широко лизнув напоследок промежность, он присасывается к ее клитору не хуже пиявки, почти грубо втягивает воздух, создавая вакуум, быстро вращает кончиком языка на самой чувствительной точке. Черен кроет жутко, немеют пальцы ног, а бедра начинают мелко дрожать. Она заваливается вперед, опирается на локти и старается не придавить своим весом Хвана, но через пару мгновений забывает о благородном порыве не навредить.

Мышцы пресса сводит, Черен чувствует, как полк мурашек сгруппировался где-то там, где Хенджин творит языком свою магию, на краткий миг она лишается зрения, видит перед собой лишь черную завесу, судорога проходит через все тело, и она болезненно кончает, издавая жалкие всхлипы. Хенджин осязает языком и губами ее сокращения, возбуждается настолько, что хватает пары движений рукой по колом стоящему члену, чтобы финишировать. Черен грузно падает на бок, переворачивается на спину и пустым взглядом таращится в потолок, еще оглушенная оргазмом. Хенджин ложится рядом на живот, закидывает на нее руку и упирается носом в ее шею, жадно вбирая запах, как сумасшедший токсикоман.

— Пожалуй, я согласна быть твоей девушкой, — Черен тихо смеется и он смеется вместе с ней.

***около шести месяцев спустя

— Хочешь на Чеджу или заграницу? — между делом спрашивает Хенджин, смотрит игриво из-под отросшей челки и постукивает ручкой об стол.

Клиент на линии растекается мыслью по дереву, таких болтунов не заткнуть, только дай возможность почесать языком лишний раз. Хвану лень останавливать этот поток сознания, он периодически поддакивает, чтобы обозначить свое присутствие, но сейчас, отключив микрофон и приспустив с одного уха наушник, он будто бы не специально ставит Черен в тупик, а на самом деле только и поджидал момента, чтобы удивить.

— Ты о чем? — она отрывается от составления счета и трет глаза, сильно уставшие от мигания монитора, день выдался богат на заказы.

— Скоро исполнится полгода нашим отношениям, родители хотят отметить. И я тоже хочу.

Черен теряется, она о дате забыла, и вообще всегда была далека от традиции праздновать каждый совместно проведенный месяц. Однако подарки принимала, иногда даже дарила сама. Хенджину баловать ее нравилось, он вообще щедрый и всегда старается преподнести что-то из ряда вон, что не просто порадует, а заставит его девушку визжать от радости. Пока до такого у них не дошло ни разу, но Хенджин стремится.

— Но, когда же? — Черен устало улыбается и с нежностью смотрит на своего вновь перекрасившегося в блондина мужчину.

В груди разливается знакомое тепло, которое стало почти привычным. К хорошему легко привыкаешь, а Хенджин не просто хорошее, он — лучшее, что в ее жизни случалось за неполные три десятка лет. Иначе как объяснить то умиротворение, что поселилось в ее душе за последние месяцы? Уверенность в завтрашнем дне, безопасность, банальное до оскомины «любить и быть любимой». И все это дал ей он.

Черен не уверена, что Хенджину с ней рядом также комфортно. Пожалуй, это единственное, что ее тревожит, если не считать вечно мозолящего глаза Минхо. Тот остался горьким воспоминанием как любовник и назойливой мухой в настоящем. Жужжит где-то поблизости, нельзя ни прихлопнуть, ни сбежать от него. Но успешно игнорировать — получается.

— В эти выходные поедем. В пятницу, после работы сразу на самолет, и вечер мы с тобой встретим уже там, в номере с открытым бассейном, будем любоваться звездами.

— Романтик вшивый, — ругается Черен, а у самой щеки пунцовые и глаза на мокром месте.

Рядом с эмоциональным Хенджином она и сама стала чересчур чувствительна.

Ей страшно, как он приручил лаской, как растоптал все комплексы и заставил поверить, что ее можно полюбить вот такую: грубоватую хамку, иногда импульсивную, иногда экспрессивную, неидеальную. Далеко не все она о себе выдала, конечно нет. Свое прошлое, с неоднозначными поступками и скверными мотивами, она держит под замком и за семью печатями, боится туда заглядывать даже сама. Они так близки и Черен верит Хенджину больше, чем кому-либо когда-либо, ну, может, после матери и отца, но от этого и страшнее потерять. Как отреагировал бы он, зная, что до него основополагающей, исходной точкой любых ее отношений становилась выгода? Черен проверять чувства на прочность не собирается, слишком далеко зашли за столь короткий срок. Они еще не живут вместе, но уже почти: в обоих квартирах есть вещи друг друга, но чаще они проводят время у Хвана, элементарно, потому что ближе к центру и работе, места больше, да и комфортнее в разы.