RAL (СИ)

В автобусе они о чем-то даже разговаривают, но безопасные темы быстро заканчиваются, и они снова берутся за телефоны. Их ноги иногда соприкасаются от тряски и особо резких поворотов, это нервирует и приятно в то же время. Черен разочарованно замечает, как Хенджин жмется ближе к окну, кладет между ними свою наплечную сумку, и теперь их бедра разделяет дурацкий аксессуар.

— Что читаешь? — спрашивает она, лишь бы иметь возможность на законных основаниях посмотреть ему в лицо, а не подглядывать.

— Про эту экскурсию, — вяло отвечает он, — мы поедем в национальный парк сейчас?

— Гид сказал про водопады что-то, — подтверждает Черен.

— Там семь уровней и мы должны дойти до последнего.

— Зачем?

— Сделать фото, насладиться видом. Когда мы еще сюда приедем?

У Черен на миг сжимается сердце от этого «мы». Мельчайшие детали способны дарить надежду, и она вдруг чувствует прилив энергии. Они провели вместе совсем немного времени, но Черен кажется, что Хенджин не так ее ненавидит, как пытается показать это.

Когда они приезжают в национальный парк Эраван, гид сообщает им, что на все про все есть три часа, а потом все должны вернуться, кратко рассказывает про водопады и удаляется.

Пак бы хотела неспешно погулять по заповеднику, подышать чистым воздухом и расслабиться, но этому плану сбыться не суждено.

— Сначала заберемся на последний уровень, а то времени не хватит, — Хенджин быстрым шагом выходит на тропу и решительно берет курс в гору.

Черен едва поспевает за ним, и предчувствует, что эту экскурсию она запомнит надолго.

Поначалу кажется, что все не так уж и страшно, первые два уровня они проходят даже не особо запыхавшись. Повсюду туристы всех национальностей, жара стоит ужасная, но из-за близости воды переносится чуть полегче. Кто-то, как и они, старается быстрее дойти на седьмой уровень, а кто-то располагается у небольших порогов и устраивает себе пикник, часть людей, видимо местные, спят на скамейках в тени деревьев.

На третьем уровне их просят сдать пластик или заплатить, выясняется, что Хван оставил все деньги в автобусе, Черен молча расплачивается за них двоих, забирает бутылки с водой, на которых поставили отметки и они проходят дальше.

— Может передохнем? — спрашивает она, смотрит на людей, что плещутся в чаше бассейна третьего водопада и испытывает лютую зависть.

Она сильно вспотела из-за жары, и, несмотря на то что дорога была довольна легкая, запыхалась, потому что старалась не отставать от Хенджина, на один шаг которого приходится два ее шага.

— Мы тогда не успеем, — отмахивается тот и ускоряется.

К четвертому уровню она уже ощущает значительное напряжение в ногах, а голове крутятся мысли о тленности бытия и о том, что человек приходит в этот мир, чтобы страдать. Они проходят мимо деревьев, увешанных разноцветными лентами, смотрят на таблички с указателями и следуют за другими отчаянными, коих немало. Уставшие, но не сдающиеся путники, вяло перебрасываются друг с другом ничего не значащими фразами, подбадривают друг друга и периодически останавливаются на отдых. Все, кроме них двоих.

Дорога становится все извилистее, повсюду коряги и камни, о которые они запинаются, количество желающих добраться до конца заметно убывает. Хенджин жадно пьет воду из бутылки, вытирает тыльной стороной руки пот со лба, но это совершенно бесполезно, потому что через секунду он заново потеет. Черен кажется, что она в каком-то шоу на выживании. Она забросила спорт сразу, как уехала из Сеула, не было ни сил, ни желания чем-то заниматься, а теперь жалеет об этом, потому что ей тяжело дается подъем, у нее все болит и одышка, а Хенджин издевательски уходит вперед, заставляя чувствовать себя отстающей. Ей хочется метнуть в него камень и заорать, чтобы подождал, но она экономит силы, потому что до пятого каскада самый долгий переход. Она слышит звуки веселящихся людей, плеск воды, шум водопадов, отмечает краем глаза красоту вокруг и не понимает, нафига сдался этот седьмой каскад, если и здесь можно сделать красивые фото и сполна насладиться величием природы.

Тропинка к шестому водопаду становится совсем крутой, подошва дешевых сланцев скользит по поросшим мхом камням, а огромные деревья вокруг будто бы норовят упасть, но их подпирают тонкие палочки, что не внушают доверия, но как-то справляются с ролью опоры. Дорожка все больше и больше сужается, впереди — пологая скала, на которую надо забраться.

— Все, я больше не могу, — она останавливается спустя десять минут, тяжело дышит, но на узкой развилке негде отдохнуть: справа заболоченный пруд, а слева непроходимые джунгли, с поваленными тонкими деревьями и острыми камнями, скрывающимися средь травы.

Черен встает рядом с указателем, чтобы не мешать другим продвигаться вперед, переводит дух и прикидывает, когда Хенджин заметит, что она не рядом и заметит ли вообще, они почти не разговаривали весь этот путь. На удивление быстро он возвращается, расталкивая других туристов и бесконечно извиняясь за это перед ними.

— Ты куда подевалась?

— Мне нужна передышка.