RAL (СИ)

Он хмуро смотрит на нее, но не возражает. Черен видит, что он тоже дышит часто и тоже устал. Белая футболка пропиталась потом и облепила его тело, с лица стек весь солнцезащитный крем, которым Хенджин щедро обмазался перед тем, как выйти из автобуса.

— Ради чего такие жертвы? — ноет Пак.

— Мы уже почти дошли, — он протягивает ей воду и ждет, пока она напьется. — Зато потом будем спускаться и рассматривать водопады никуда не торопясь.

Черен лишь вздыхает, спорить, когда они почти у цели, уже нет смысла. Собрав остатки воли и сил в кулак, они продолжают путь. На головы туристов падают большие листья, но из-за того, что повсюду деревья, здесь хотя бы не так жарко. Они подходят к крутой деревянной лестнице, переглядываются и набирают побольше кислорода в легкие.

Когда они наконец выходят к седьмому каскаду, Черен на грани обморока, а Хенджин дышит как загнанная лошадь. Наградой за все им становится прекрасный вид: все вокруг утопает в зелени, а посреди этих джунглей по уступам закругленных скал низвергается водопад. Он довольно низкий, и нельзя сказать, что особенно впечатляет, но вот вода в его чаше кажется абсолютно нереальной, срисованной с картинок, отфотошопленной: идеальный лазурно-бирюзовый цвет в сочетании с кристальной прозрачностью.

Черен и Хенджин обретают второе дыхание, скидывают ботинки, сумки и в одежде плюхаются в чистейшую воду. Разгоряченное тело резко реагирует на прохладную, как ей кажется воду, по коже бегут мурашки, Черен блаженно закрывает глаза. Они плывут с Хенджином в небольшую пещеру под водопадом, брызгаются и смеются, позабыв о недавних сложностях.

— Надо взять телефоны и сфотографироваться, — Хенджин ловит руками стекающую с камней воду, зачарованно разглядывает, как преломляется в каплях свет. — И время посмотреть.

Сказка оказывается недолгой: они потратили кучу времени, чтобы добраться до вершины и теперь его почти не осталось. Они позволяют себе поплескаться в воде еще пару минут, потом делают по несколько фото, что заняло еще минут двадцать из-за того, что к красивым выступам была очередь, и вылезают на сушу.

— Жалко, что нельзя здесь остаться подольше, — грустит Черен.

— Жалко, — вздыхает Хенджин.

Посвежевшие, они довольно бодро спускаются вниз, и уже внимательнее разглядывают предыдущие каскады, фотографируют их, обсуждают и вдруг кажется, что ничего такого не случалось, а просто пара друзей выбрались на отдых. Черен боится сказать какую-нибудь глупость, испортить только наладившуюся между ними связь и следит за каждым словом, хотя хватает ее ненадолго. Нестерпимым оказывается быть с ним так рядом и не иметь возможности поцеловать. Ей хочется прикасаться к нему, хочется смеяться не осторожно, а во весь голос, как раньше.

На третьем каскаде они решают еще раз искупаться, на этот раз Черен снимает шорты, но оставляет футболку, Хенджин отмахивается, и избавляется только от обуви. Здесь намного больше людей и уже так свободно не поплавать, поэтому они просто садятся на каменную ступень, и наслаждаются прохладой, находясь по шею в воде.

Вокруг множество людей, они повсюду: сидят рядом на ступени, плавают в бассейне и отдыхают вдоль водопада. Черен засматривается на забавно плещущихся в самом центре детишек, разодетых в цветные нарукавники для плаванья и круги. Их родители суетливо плавают рядом, что-то объясняют на непонятном языке и тоже смеются. Черен прикрывает глаза, наслаждается приятной прохладой, маленькие капли воды от брызгающихся неподалеку подростков попадают ей на волосы, а в остальном ничто не может помешать ее отдыху.

— Ты это чувствуешь? — Хенджин подскакивает в воде и пристально вглядывается в мутную гладь.

— Что именно? — Черен нехотя открывает глаза и подслеповато щурится, пытаясь разглядеть место, куда тычет Хван.

— Там кто-то есть!

Черен скептически смотрит на испуганного парня, но уже спустя пару секунд ее несильно кусают за пятку, и она визжит от ужаса, а кто-то продолжает атаковать ее, щипая ноги и бедра. Она вцепляется в Хенджина, а он в нее, они крепко сжимают друг друга в объятиях. В голове Черен играет музыка из известного американского триллера «Челюсти», а разыгравшееся воображение уже рисует оторванные конечности и кровавую баню, в которую превратится этот каскад. Кажется, самое время сказать, как сильно она любит Хенджина, и на этой минорной ноте умереть.

Но люди вокруг почему-то не напуганы, а лишь смеются и подпрыгивают, видимо, нисколько не опасаясь подводного убийцы. Черен становится неловко, из всей толпы такими нервными выглядят только они. Она с большим усилием отрывает от себя молящегося Хенджина, который вроде как мгновение назад был атеистом, и обращается на английском к пожилой паре неподалеку.

— Это рыбы, — сообщает она Хвану. — Здесь повсюду рыбы.

— Акулы? — напряженно сглатывает Хенджин.

— Нет, просто небольшие рыбы, которые едят отмершие кусочки кожи со стоп, ну и волосы с ног могут обкусывать.

— Вот оно что, — Хенджин спокойно усаживается на место и делает вид, будто не он орал пять минут назад как маленькая девочка.