Ралли «Конская голова»

Гвендолин из центра сразу же выдал Ивану пас во вторую линию. Это был очень сложный для исполнения нападающий удар. Иван взвился в воздух, повернулся на лету на девяносто градусов, показав противнику левую руку в замахе, тем самым обманув блок, и с сухим звоном вбил мяч в центр площадки марсиан — при нанесении завершающего удара перемещать мяч во времени запрещалось.

Зал зашумел и снова замер.

Иван вместе со Станом и игроком под номером пять провели великолепную скоростную трехходовую комбинацию "зеркало", причем ситуация осложнилась появлением мяча прошлой подачи, так что на площадке в своеобразной петле времени замкнулись сразу все семь игроков — один из них выходящий — и два мяча. Сначала Иван принял подачу, вспомнил положение рук подающего игрока марсиан две секунды назад и переместился на то место, куда, по его расчетам, должен был прийти мяч первой подачи. Стан в высоком прыжке выполнил "юлу" — сымитировал нападающий удар и направил мяч вдоль сетки, а закончил комбинацию пятый игрок команды, чисто срезав мяч на взлете во втором номере. В то же время, когда этот мяч еще только летел вдоль сетки, Иван в падении достал второй мяч прошлой подачи, Гвендолин мягко, кончиками пальцев, пропустил его за собой, и седьмой игрок, мрачноватый Кендзобуро, обманным ударом "сухой лист" отправил его со второго темпа в угол площадки соперника. Действие длилось не более трех секунд, мячи уже впечатались в площадку сборной Марса, а Иван, Кендзобуро, Стан и Гвендолин еще находились в воздухе.

Зал снова зашумел, выдохнул одновременно и замолчал до конца игры, словно боясь шумом аплодисментов нарушить таинство игры.

Иван нападал с любого номера, согласно смене вариантов, с задней линии, с центра. Он угадывал появление мяча в хронополе до десятых долей секунды, перепрыгивал и пробивал блок, доставал в защите такие мячи, которые лишь теоретически считались доставаемыми. Он блокировал нападающих в труднейшем исполнении аутконтроля — ловящим блоком, угадывая направление удара в четырех случаях из пяти.

Это была игра на вдохновении. Она зажгла остальных игроков команды, и они творили чудеса под стать Ивану, разыгрывая комбинации хладнокровно и уверенно, как на тренировке. Если играют команды, равные по классу, то именно такая игра, четкая, слаженная, когда партнеры понимают друг друга по жесту, по взгляду — мысленный контакт карается так же, как и техническая ошибка, потерей мяча, — когда все их движения подчиняются неслышимому ритму и кажется, будто на площадке всего один игрок, чье многорукое тело перекрыло все поле и мяч каждый раз натыкается на него, с удивительным постоянством отскакивая к согласующим игрокам, только такая игра и может дать положительный результат. И земляне, проиграв первые два сета, выиграли остальные три.

Зал еще секунду немо дивился на освещенные квадраты игрового поля, на обнимавшихся игроков сборной Земли, а потом словно шторм обрушился на дворец спорта.

— Спасибо! — сказал тренер с грустным восхищением, обнимая Ивана. — Мы не ошиблись в тебе, брат! Спасибо! Думаю, едва ли я когда-нибудь еще увижу такую игру. Лишь после такой отдачи ты имел право… — Он не договорил.

— Я понял, — кивнул Иван. — Лишь играя на пределе я имел право увидеть то, что увидел.

В этот момент Иван любил всех, и возвращение домой уже не вызывало в нем отчаяния, несмотря на перспективу остаться в своем времени калекой на всю жизнь.

Его дружно оторвали от пола и подкинули в воздух…

На буфете часы пробили десять часов вечера.

Иван очнулся и поднял голову, не узнавая привычной обстановки. "Странно, — подумал он с недоумением, — странно, что я это помню! Они же должны были "ампутировать" всю информацию о будущем. Забыли? Или все снова сводится к банальнейшему из объяснений — сон?! Неужели?.."

Иван встал с дивана, сделал шаг к двери и… жаркая волна смятения хлынула в голову, путая мысли и чувства: он не хромал! Нога сгибалась свободно и легко, мышцы были полны силы и готовности к действию. Тот душевный подъем, который сопутствовал ему во время пребывания в далеком трехтысячном году, не покинул его. Значит… все это случилось наяву?!

Он присел, пряча запылавшее лицо в ладонях, с минуту находился в этой позе, потом с криком подпрыгнул, достал головой потолок — дом был старый, и потолки в нем высокие, — остановился и подумал: "А если они и в самом деле забыли? На радостях? Чего не бывает в жизни? Может быть, возвращением ведает тот же виомфант Даниил, а он всего-навсего робот, машина… У меня же остались все знания и навыки спортсмена, который родится только через тысячу лет! И если сейчас я начну проявлять эти чудовищные способности, то изменю реальность, говоря азимовским языком. Ну и влип! Никому ведь не скажешь, не посоветуешься… Что же делать?"

Иван снова подпрыгнул, и в этот момент в комнату без стука вошла мать.

— Ваня! — прошептала она, схватившись за горло. — Прости, что я… вошла без… ты прыгал?! Ты уже не… что с тобой?

Иван обнял ее за плечи, привлек к себе.