Ралли (ЛП)

— Как продвигаются твои занятия? — спросила я, проскальзывая в противоположный конец кабинки и поджимая ноги так, чтобы наши колени не соприкасались под столом.

— Неплохо. А твои?

— Хорошо. У меня уже были все мои преподаватели, так что я знаю, чего ожидать.

Он кивнул.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Утро выдалось не из легких. — К счастью, мое первое занятие начиналось только в одиннадцать, и к тому времени меня обычно уже не тошнило.

— Итак… Во вторник. — У меня будет прием у врача.

Я кивнула.

— Во вторник.

— Спасибо, что позволяешь мне пойти с тобой.

— Конечно.

Часть меня хотела пойти одна. Будет трудно сосредоточиться, когда в комнате будет Раш. Кроме того, я привыкла все делать сама. Одной было проще.

Но он сам попросил прийти, и я не стала ему отказывать.

Телефон Раша завибрировал на столе. МАМА выглядела как УАУ (прим. ред.: на английском слово пишется «MOM», если перевернуть получается «WOW») с этой стороны кабинки. Он нажал на кнопку и отправил звонок на голосовую почту.

— Я могу уйти, если тебе нужно ответить.

— Нет. Я позвоню ей позже, чтобы поговорить.

О чем поговорить?

— Ты, эм, рассказал им? Своим родителям?

Его взгляд опустился на стол. Его волосы упали на лоб, и он провел по ним рукой, убирая их.

Почему это должно было быть сексуально? Внутри у меня все сжалось. Мне нужно было, чтобы он был несексуальным. Немедленно.

Он снова пригладил волосы, и на этот раз над столом разнесся аромат его одеколона, насыщенный и мужской, но в то же время чистый, как мыло. От него приятно пахло. Он пах так, так хорошо.

Фу. Я должна была перестать думать о его шампуне, или о бицепсах, или о том, как сильно его челюсть выглядит из-за дневной щетины.

— Я, эм, не сказал, — сказал он.

— Что не сказал?

Он искоса взглянул на меня.

— Моим родителям. Я не сказал им, что ты беременна.

— О. — Точно. Дерьмо. Я задала вопрос, а потом мне в голову пришла мысль о сексуальных волосах.

— Но я рассказал об этом своему соседу, — сказал он. — Прости.

— Все в порядке. — Я посмотрела на стену, разделявшую кухню и столовую. — Я сказала Дасти.

Он кивнул, обводя пальцем круг на столе.

— Я бы хотел сказать своим родителям. Когда ты будешь готова.

Я с трудом сглотнула.

— Ты можешь подождать? По крайней мере, до тех пор, пока не скажут срок родов?

— Конечно.

Не то чтобы эта беременность казалась нереальной. Моя утренняя тошнота убедила меня в том, что я точно знаю, что происходит с моим организмом. Но при мысли о том, чтобы сообщить об этом его родителям или моей сестре, у меня потели ладони.

Семья, по моему опыту, только усугубляла стрессовые ситуации. Его родители будут разочарованы. Глория тоже. Я и так уже достаточно пережила разочарований, и в данный момент мне этого не нужно.

Я надеялась, что его родители, по крайней мере, будут вежливы. И добры, если не ко мне, то к этому ребенку. К своему внуку.

Они будут единственными бабушкой и дедушкой, которые у него или у нее будут, потому что я была чертовски уверена, что не допущу, чтобы моя мать вмешивалась в это дело.

А Дасти была, ну… Дасти.

Как будто она знала, что я обдумываю идею назвать ее Бабулей Дасти, из кухни донесся громкий треск, лязг металла о металл, за которым последовала приглушенная череда проклятий.

— Я, пожалуй, пойду проверю, как она.

Раш кивнул, когда я выскользнула из кабинки. Но прежде чем я успела уйти, он окликнул меня по имени.

— Фэй?

Я остановилась и обернулась.

— Да?

— Ты завтра работаешь?

Это был мой шанс провести вечер без него. Не беспокоиться о взглядах, которые бросала на меня Дасти, или о напряжении, которое возникало всякий раз, когда я оказывалась в столовой. Все, что мне нужно было сделать, это сказать «нет». Попросить его прийти на следующей неделе.

Но я терпеть не могла лгать.

Мой отец был лжецом.

Он обещал вернуться за мной.

И я не видела его с тех пор, как мне исполнилось пять.

— Да, я работаю, — сказала я Рашу. — С трех и до закрытия.

Глава 12

Раш

— Двадцать четвертого апреля? — голос Фэй наполнил кабину «Юкона», хотя она говорила шепотом. Ее руки были сложены на коленях, подбородок опущен.

— Двадцать четвертого апреля, — повторил я, вцепившись в руль, словно это было единственное, что удерживало меня от реальности.

Двадцать четвертого апреля.

Двадцать четвертого апреля у нас должен был родиться ребенок.

— День драфта, — пробормотал я, не мигая глядя в лобовое стекло на машины, припаркованные на стоянке у полевого дома.

— Что?

Я заставил себя сфокусировать взгляд на пассажирском сиденье.

— День драфта. Когда игроки колледжа отбираются командами НФЛ.

— О. — Фэй наморщила лоб. — Ты, эм… участвуешь в этом? В драфте?