Рамиль

— И тебя, Леночка… — мягче в сотню раз, но даже не взглянул на синюшную уже от переживаний Акунину.

Надо же, она вот — Леночка…Будто я её изнасиловал где-то под кустом…Так и знал…

— Счастье то какое, — ровным тоном продолжает дед.

Рассеянно гладит широкой ладонью скатерть, жует губы, а потом вопросительно изгибает бровь, просверливая взглядом дыру в моей черепушке, — Так свадьба когда? Я не расслышал…

— Без свадьбы, — выдыхаю я самое страшное для моей семейки и малодушно моргаю, не выдерживая священного разящего огня в дедовских глазах.

— Бл… — и шиплю от боли через секунду, потому что пропускаю момент, когда мне в голову прилетает заслуженный отцовский подзатыльник.

Ну, я знал, что без него не обойдется…Потираю шею, пока в голове отчаянно звенит.

— Ты мне это брось — без свадьбы… — обманчиво ласково тянет отец, опуская свою тяжеленную руку мне на плечи так, что позвоночник чудом не сгибается пополам, — Раз уже "вышло"…Обратно не зайдет…

— Соглашусь, — подает свой веский голос дед, кивая.

— Это моё решение, — вдруг жалобно и звонко пищит Елена Сергеевна.

Отец переводит на неё неверящий взгляд, и я вижу, как медленно его нижняя челюсть сдаётся силе гравитации.

— Рамиль предлагал, — моя храбрая Алёнушка, трясущаяся как зайчишка перед зубастым волком, поднимает лихорадочный отчаянный взор на отца, сжимая в руке стакан с морсом до побелевших костяшек.

— Это я не хочу… — добавляет тихо, но твердо.

Дар красноречия от такого заявления у отца напрочь пропадает. В его бородатой голове похоже просто не укладывается, как женщина может этого НЕ ХОТЕТЬ.

— В смысле, бл. ть? — глухо повторяет нашу любимую семейную фразу на сегодня папа, только уже Елене Сергеевне, — Как так…???

Переводит растерянный взгляд на мою мачеху, а заодно Ленкину сестру, будто она в силах срочно что-то изменить.

— Так, Леночка, — опять встревает дед, излишне ласково смотря на мать-моих- будущих- детей, — Точно предлагал?

— Рустам Зурабович… — обиженно поджимает губы Лена, пресекая любые сомнения в моей порядочности.

Дед задумчиво поглаживает бороду, смеряя Аленку сощуренным взглядом.

— Яяясно…Леночка. Отойдем на минутку, дорогая, — и, не дожидаясь согласия, поднимается с плетеного кресла, — Давай.

— Яяя… — бормочет Лена, устремив на меня широко распахнутые глаза, полные паники.

— Дед! — хмурюсь в ответ, привставая. Тоже мне, нашел слабое звено! Нечего Ленку прессовать…

— Ты, Рамик, посиди. Уже встал…один раз…Отдыхай теперь, — сообщает дедуля с плохо скрываемой угрозой в голосе и припечатывает меня к месту ледяным взглядом, чтобы наверняка.

Инстинкты оказываются сильнее, и колени сами собой слабовольно подгибаются, плавно опуская мою задницу обратно на стул.

— Пойдем, Леночка, не съем. Я девочек не обижаю…В отличие от некоторых…

Я провожаю изящную фигуру Акуниной тоскливым взглядом, где-то на краю сознания отмечая, как ей идут эти узкие джинсы. Задница- зачёт…И ноги…И вообще…

— Ну, что, СЫНОК, пообщаемся, — басит батя в ухо, не переставая вдавливать меня в стул своей немаленькой лапищей на моих плечах, — Как мужчина с мужчиной…

Ну, бл. ть, НЕ НАДО!

— Наливай, — сдаюсь вслух, — Последнюю, а то мне ещё Ленку обратно везти…

— Не беда, её за руль посадишь, — заявляет отец авторитетно, щедро плеская мне коньяк в рюмку, — Плюс беременной ЖЕНЫ…

Я давлюсь собственной слюной, и папа щедро фигачит меня со всей дури по спине, оказывая " помощь". В смысле, ЖЕНЫ? То есть про то, что жениться мы не собираемся, все дружно мимо ушей пропустили? Ну, конечно, кто ж нас вообще спрашивает…

— Пап, — начинаю аккуратно, — Не торопи события. Лена не согласна, ты же слы…

— А вот это интересно, Рамиль, — перебивает меня отец, впиваясь своими черными глазами в самую душу и безбожно там ковыряясь.

— Как это не согласна, а, сынок? — вкрадчиво продолжает, а в голосе то и дело сдерживаемый рык проскакивает, — Чтобы Лена и не согласна? За тебя?!

Батя по ходу не выдерживает и всё- таки повышает голос, его кулак рядом с моим лицом угрожающе сжимается.

— Это ж как надо было предложить, чтобы она отказалась, а? Я даже представить не могу, что за хрень ты там понёс! — шипит на меня разгневанный родитель, — Поделись со стариком, умелец!

Внутри меня тоже начинает тихо закипать. В конце концов, сексом мы вдвоём занимались, а все шишки только мне! Что-то я не припомню, чтобы Лена ревела и просила её отпустить. И мы два взрослых независимых человека, которые могут поступать, как им вздумается, ни перед кем не отчитываясь.

— Мне конечно льстит, что ты считаешь меня таким лакомым куском, пап, — цежу сквозь зубы, крутя бокал в руке, — Но, представь себе, за меня тоже можно НЕ хотеть…

— Если бы мы говорили о какой-то другой женщине, я бы может с тобой и согласился, — вдруг гораздо мягче заявляет отец, задевая какие-то совсем другие струны моей души, — Но ведь это же Лена, Рамиль…И тут точно дело в тебе. Послушай…

Он откашливается перед тем, как продолжить, а у меня внутри всё болезненно скручивается в предчувствии, что я сейчас услышу то, что слышать бы не хотел. Нет ничего хуже папы, разговаривающего тихо.