Рамиль

Лена явно хотела продолжить прямо в машине, как и мой младший товарищ. Тем более, опыт у нас такой уже был. Положительный. На десять баллов из пяти…Но я загнался. Впервые в жизни, бл…ть. Желание потрахаться оттеснили совсем другие, более глубокие эмоции. Хотя я раньше был уверен, что куда уж глубже. И в прямом, и в переносном смысле. Ведь секс — одна из трех базовых потребностей, да? Безопасность, сытость, размножение. Именно в таком порядке. Если не удовлетворены первые два инстинкта — тебе не до третьего. А Лена сейчас прицельно била по первому основному. Бомбардировала меня чувством тревоги. Вывезу ли? Не понарошку. По-настоящему. Женщину, детей, семью не на год. До конца. Я бл…ть не знаю!!! И я прекрасно понимаю, что никто не знает. Никто не дает гарантий. Но я почему-то хочу. Чтобы, раз уж подписался…Я видел этот вопрос в её зеленых широко распахнутых глазах, устремленных на меня. Видел, и ничего не мог выдать в ответ вразумительного. Только имя и срывалось в губ. Четыре буквы, которые я постоянно купировал до трех. Пять, если полное. Четыре буквы, на которые я устал смотреть последнюю неделю, думая позвонить или нет. Да, я увяз. Я осознаю. Но где гарантии, что это продлится хотя бы пару лет? Сейчас мне кажется, что легко, а если нет?

Лена меня поцеловала, а я просто отвёз её домой. Она конечно была в шоке. Рассчитывала на продолжение, с подозрением косилась всю дорогу. Тяжко вздыхала, дуя губы и ёрзая на сидении, всем своим видом намекая, что неплохо бы свернуть на обочину и доказать, что я скучал. Слегка расслабилась только тогда, когда я сказал, что у меня сейчас встреча, так что у нее как раз есть время собрать вещи, и я заеду за ней около девяти, и она переезжает ко мне.

— Сегодня? — выдохнула Акунина, краснея.

— А когда? — хмыкнув, поинтересовался я.

И да, Лена, ты правильно принимаешь оттенок помидора…Две недели вынужденного целибата надо не в машине по- быстренькому заканчивать…

— Я устала. Только прилетела…

— Отдохнешь.

В ответ Ленка фыркнула и скептически выгнула бровь, но на губах уже заиграла чувственная улыбка.

— Лааадно… — протянула, выходя из машины. Даже не поцеловала… И так по- королевски снисходительно взглянула…Коза… "В задницу тебя трахну…" — тут же мелькнуло в голове и обдало жаром.

И вот я уже полчаса сижу в машине, припаркованной под Ленкиными окнами и жду, когда на часах наконец-то загорится 21:00. Потому что торопить девушку, собирающую к тебе вещи- дурной тон. Да и вообще, не хочется…Нервно ерзаю на сидении. Или хочется? Бл…ть. Выгляни в окно и выйди сама, Лена…

* * *

— Привет, — Акунина смущенно улыбается, заправляя за ухо пшеничную прядь, и выразительно косится на…Я не выдерживаю и тяжко вздыхаю, чудом не закатив глаза. Ну блин, я же просил немного, Лена! Не то, чтобы мне жалко, но надо было тогда уж газель заказывать и пару грузчиков.

— Много? — корчит виноватую моську Аленка, обворожительно хлопая ресницами.

— Нормально, — неопределенно отвечаю я.

На самом деле "нормально" только, если ко мне переезжает цыганский табор, Лена. У тебя там в одном из пакетов медведя нет? Не удивлюсь… Не выдерживаю и добавляю:

— Ты уверена, что тебе ВСЁ это сегодня надо?

— Да нет… — тянет, хмурясь, она, задумчиво разглядывая пять огромных баулов.

— Отлично, тогда указывай на тот, который нужен ТОЧНО, а остальное позже заберем, — и себе под нос, так как сдержаться просто выше моих сил. — А то я сегодня не на КАМАЗе…

Я бы и громче сказал, если бы не моё стойкое взвешенное желание отныне быть серьёзным и джентльменом. Ну хотя бы пытаться. А серьезные мужчины молча затаскивают к себе в квартиру мешки со всякой херней. Вспоминаю батю как образчик серьезного человека. Да, он бы точно тащил без лишних слов. С выражением вселенской скорби на лице, но молча. Ленка тычет наманикюренным пальцем в самую маленькую сумку, и я покорно закидываю её на плечо. В этот момент наши глаза с Акуниной встречаются, и меня парализует лихорадочным предвкушением. Буквально через полчаса я тебя трахну, Лена. Не торопясь, в собственной квартире, на собственной кровати, потом может быть на твоей кровати, а потом где- нибудь ещё. Проснусь утром и повторю.

И ты никуда не денешься.

Акунина медленно покрывается насыщенным алым от моего наверно слишком красноречивого взгляда и рвано выдыхает. Быстро отворачивается, суетливо ища ключи.

— Пойдём? — и голос дрогнул.

Обожаю. Ленка так забавно и главное совершенно нелогично смущается, что это заводит. Невольно чувствуешь себя охотником, загоняющим по флажкам добычу. Даже если эта добыча уже вроде как бы давно поймана, разделана и нафарширована.

— Да, пошли, — галантно отступаю, пропуская её вперед.

Шпильки. Опять. Лена. Красиво, но блин. Я же говорил…Ладно, молчу. Вообще буду молчать по большей части. Молчать и трахать — моя главная стратегия в сохранении мира и взаимопонимания между нами.