Ранчо

– Ну-ка, Таня, распишись! Хорош же у тебя лифчик! – Оба ухмылялись, довольные своим юмором. На счастье, Том заметил происходящее.

– Спасибо, ребята, в другой раз.

Не успела Мэри Стюарт и глазом моргнуть, как они выскочили наружу, опередив поклонниц. Две женщины уже приготовили фотоаппараты, но Том вовремя успел отпереть автобус и втолкнуть внутрь обеих подопечных.

Поспешное бегство произвело на Мэри Стюарт тягостное впечатление. Она – в который раз! – представила себе, до чего несладко живется подруге. Ведь то же самое грозит ей повсюду: в магазине, в приемной врача, в кино. Она нигде не могла появиться, не привлекая внимания. Что бы она ни делала, чтобы спрятаться, поклонники находят ее повсюду.

– Ужас! – вздохнула Мэри Стюарт.

Таня достала из холодильника две банки кока-колы и дала одну водителю, другую подруге.

– К этому привыкаешь. Почти... Спасибо, Том. Ты нас спас.

– Всегда пожалуйста. – Он сказал, что еще должен принести вещи Мэри Стюарт, и напомнил Тане запереть дверь.

– И не подумаю! Наоборот, высунусь и стану продавать билетики. – Она осталась в ковбойской шляпе. В ней и в ковбойских сапожках у нее был техасский вид.

– Все равно поосторожнее. – С этими словами водитель покинул автобус.

На тротуаре уже собралась толпа. Зеваки фотографировали автобус, тыкали в него пальцами, хотя ни заглянуть внутрь, ни опознать его не могли. Это был просто длинный блестящий черный автобус без единой надписи. Но знатокам надписи ни к чему: они и так все знают.

Вернувшись с чемоданом, Том был вынужден пройти сквозь кордон из полусотни галдящих и толкающихся людей. Когда он открыл дверцу, они попытались оттеснить его и забраться в автобус, но парень был не робкого десятка и никого не пропустил внутрь. Толпа не успела опомниться, а он уже сидел за рулем и заводил мотор.

– Боже, как они агрессивны! – Таня недовольно косилась на беснующуюся толпу.

Поклонники до сих пор ее пугали. Она была объектом непрерывного, изнурительного преследования, безжалостной охоты. Глядя на нее, Мэри Стюарт исполнилась жалостью.

– Не представляю, как ты все это терпишь, – молвила она.

Автобус поехал, обе уселись.

– И я не представляю. – Таня поставила баночку с колой на белый мраморный столик. – А что делать? Никуда не денешься, обязательное приложение. Объяснил бы мне кто-нибудь в самом начале, что микрофон не только средство излить душу, но и способ заработать головную боль! Сперва ты думаешь, что находишься наедине с музыкой. Но где там! Проходит совсем немного времени – и ты понимаешь, что жестоко просчиталась. Пожалуйста, пой себе – хоть в чистом поле, хоть в ванной, – но помни о последствиях. Если им позволить, они сожрут тебя е потрохами. Они готовы все тебе отдать: свои сердца, души, тела, если тебе этого захочется, – но взамен требуют всю тебя, до последней клеточки. Стоит раз оплошать – потом не соберешь костей. – Таня отлично знала, о чем говорит.

Она долго и упорно шла к признанию и уплатила за него высокую цену – много того, чего уже не вернуть. Она доверяла, любила, но больше всего трудилась – так, как никто. Мэри Стюарт хорошо это знала. В итоге подруга покорила вершину и осталась на пике славы в одиночестве – местечко оказалось не слишком уютным. Мэри Стюарт только догадывалась, каково ей, Таня же испытала все на собственной шкуре.

– Рассказывай, как дела. Как долетела? Как Алиса? – Таня уселась в большое удобное кресло – до Уиннемакки, что в штате Невада, где им предстояло провести первую ночь, путь неблизкий.

– Алиса в полном порядке. Она в Голландии. Кажется, влюбилась. У нее до того счастливый голос, что мне ее больно было слушать. Билл тоже не жалуется. – Про Билла ее еще не спросили. Назвав его, она тут же помрачнела. – Судя по всему, он очень занят. – Главное, не захотел, чтобы она была с ним, и этого Мэри Стюарт не могла ему простить. Она умолкла, но вид у нее был совершенно несчастный.

– Ладно, не темни.

– Я еще ни в чем не уверена. – Она долго молчала, глядя в окно. – Я все думаю...

Заглянув подруге в глаза, вспомнила их задушевные беседы в Беркли. Они доверяли друг дружке все свои мечты и не скрывали своих желаний. Тане хотелось тогда одного – выйти замуж за Бобби Джо. Мэри Стюарт собиралась работать, удачно выйти замуж, родить детей. Она вышла за Билла через два месяца после выпуска и какое-то время не сомневалась, что обрела желаемое. Теперь уверенности сильно поубавилось.

– Не знаю, захочу ли я вернуться, когда кончится лето, – тихо сказала она.

Таня вздрогнула.

– В Нью-Йорк? – Она не могла представить Мэри Стюарт калифорнийкой. Кроме Тани, у нее не было на западном побережье друзей, да и вся она принадлежала восточным штатам. Для такого решения требовалась большая смелость. Мэри Стюарт покачала головой. Ее ответ поразил Таню еще больше.