Рандеву с петлей на шее (сборник)

– Так, Лева, неудобно знаешь что? Что это у тебя за сентиментальная бесхребетность появилась с возрастом? С Петра пример берешь? Звони ему и без обиняков говори – так, Коля, есть оперативное задание. Чтобы через пятнадцать минут был в таком-то месте!

– Ладно, давай номер, – отмахнулся Гуров.

Коля Денисов, к удивлению Льва, казался не слишком огорченным тем, что его вытащили из-за праздничного стола. Он прибыл на место спустя двадцать минут после звонка Гурова и, запыхавшийся, торопливо подошел к нему:

– Вызывали, товарищ полковник?

Гуров подумал, насколько в молодости по-другому воспринимаются многие вещи. К примеру, участвовать в оперативном мероприятии для двадцатилетнего парня куда увлекательнее и приятнее, чем сидеть на дне рождения мамы, поглощая всякие вкусности. Он представил, какую волну недовольства выразил бы Станислав Крячко, если бы его самого выдернули в такой момент и заставили пилить через пол-Москвы, как долго бы тот разорялся и отбрыкивался. А Коля – ничего, стоит с горящими глазами в предвкушении оперативного задания.

– Да, Коля, – кивнул Гуров. – Значит, слушай, что нужно делать…

…Парочка покинула подъезд где-то через час после того, как туда вошла. И больше пока никто не входил. Гуров сделал Коле знак, и тот, кивнув, нырнул в подъезд. Отсутствовал он минут пять, и Гуров отметил то обстоятельство, что свет у Лаврентьевой на этот раз не выключался.

Выйдя из подъезда, Коля торопливо сказал:

– Товарищ полковник, пойдемте скорее.

Они почти бегом миновали двор и направились к машине Гурова. Там Коля, переведя дух, рассказал о том, что произошло в квартире, а также о том, что Ольга Николаевна, кажется, собирается уходить, потому что стояла в прихожей и надевала сапоги. Гуров слушал очень внимательно. По словам Коли, Ольга Николаевна, открыв дверь, спросила, кто он и от кого, а потом поинтересовалась, какие у него проблемы.

– Одним словом, я к ней записался на завтра, на семь вечера, – возбужденно закончил Коля. – Что мне делать? Идти?

– Погоди, Коля. Думаю, что не придется. Я очень рассчитываю развязаться с этим до завтрашнего вечера.

На лице Коли снова появилось разочарованное выражение, будто говорившее «Эх, на самом интересном месте!». В этот момент во дворе показалась фигура Ольги Николаевны, и Гуров, моментально заведя мотор, тронулся с места. Лаврентьева прошествовала к остановке, не обратив на автомобиль полковника никакого внимания. Когда женщина скрылась в подошедшем автобусе, Гуров продолжил разговор:

– Значит, говоришь, она спросила тебя, от кого ты.

– Да, и мне пришлось на ходу сочинить, что от Станислава.

– Почему Станислава? – поднял брови Гуров.

– Ну, просто первое, что пришло в голову, – смутился Коля. – Я про полковника Крячко вспомнил.

– Так, а про какие проблемы она говорила?

– Это я должен был придумать. На ходу. Я сказал – личного характера. Не вдаваясь в подробности.

– Молодец, Коля! – похвалил Гуров. – Хорошо соображаешь.

Формулировка «личного характера» и впрямь в данной ситуации была идеальной, ни к чему не обязывающей и ни о чем не говорящей, под этим могло пониматься все что угодно.

– А что дальше, товарищ полковник?

– Сейчас я тебя домой отвезу, – ответил Гуров.

Коля вздохнул, но спорить не стал. Лев довез его до дома, а сам достал айфон и включил Интернет. Несколько раз набирая в поисковике разные комбинации, он наконец нашел то, что ему было нужно… Потратив еще несколько минут на анализ информации, полковник поехал к дому, где действительно жила Ольга Николаевна Лаврентьева.

Когда он позвонил в дверь, женщина настороженно спросила, кто это. Причем в голосе ее Гуров уловил нотки тревоги, из чего сделал вывод, что Лаврентьева кого-то боится. Услышав имя Гурова, она, однако, успокоилась и впустила его в подъезд. Гуров поднялся в ее квартиру. Ольга Николаевна, прежде чем открыть, осмотрела полковника в глазок и только после этого отперла замок и отдернула металлическую цепочку.

– Случилось опять что-то? – спросила она с порога.

– Почему вы так решили?

– Ну, так поздно явились ко мне.

– Я приезжал раньше, вас не было дома, – пояснил Гуров, внимательно следя за Лаврентьевой. Та смутилась, но лишь чуть-чуть:

– Ну да, я уходила по делам. Но зачем я вам понадобилась-то? Мы же с вами уже виделись! Я все рассказала.

– У меня возникли новые вопросы, Ольга Николаевна.

– Ну что ж, проходите, раз уж пришли, – развела руками Лаврентьева, пропуская полковника в квартиру. – Сейчас я кофе сварю.

Она ушла на кухню, а Гуров снял в прихожей ботинки и прошел в комнату. По обстановке он сделал вывод, что жила Ольга Николаевна, в общем-то, совсем неплохо. Без шика, но значительно лучше, чем среднестатистические московские пенсионеры. При этом квартира была обставлена со вкусом, украшена всякими интерьерными вещичками, которые так любят женщины в возрасте.

Сама хозяйка появилась спустя несколько минут с подносом, на котором стояли чашки с кофе, а также две тарелки с пельменями. Заметив удивленный взгляд полковника, Лаврентьева призналась: