Раненые звезды

— Это что, лава? — спросил я, поднимаясь, — не знал, что в Московской области были вулканы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Они и правда были, — ответила Катя, — только не здесь. На границе между Русской и Скифской плитами, где севернее сохранилась Девонская складчатость. Но не здесь.

— Что же это тогда?

— Это — след древнего термоядерного взрыва, — сказала Катя, вздохнув.

— Вот как… — признаться, я немного растерялся, и рефлекторно отдернул руку, которой ощупывал «пузыри» на «лаве».

— Не волнуйся — радиационной опасности давно нет, — улыбнулась Катя.

— Уверена? — я подозрительно нахмурился.

— Совершенно, — ответила она, — самые опасные изотопы давно распались.

— Кстати, почему ты уверена, что взрыв был именно термоядерный? Если изотопы распались?

— Мы строили модель распределения энергии, основываясь на мощности расплавленных слоев. Да и анализ оставшихся элементов может многое дать, — она махнула рукой, — в общем, не будем в детали. Просто знаем, и все. Практически, со стопроцентной вероятностью.

— А это что за штука? — я указал на «яйцо» вплавленное в слой «лавы».

— А вот теперь, Гриша, — Катя сделала паузу, и многозначительно на меня посмотрела, — мне придется тебе рассказать кое-что, после чего твоя жизнь окончательно и бесповоротно изменится.

— Так она вроде как уже, — я пожал плечами, поднимаясь.

— И то верно, — улыбнулась она, — в общем, были такие писатели, братья Стругацкие. И однажды они написали отличнейшую повесть, которая называется «Пикник на обочине».

— Слушай, — перебил я, — может, я и качок. Но не тупой. Я знаю, кто такие Стругацкие. У меня мама учитель литературы, между прочим.

— Извини, — стушевалась Катя, — я уже говорила, что с детьми долго работала? Очень сложно избавиться от этого проклятого менторского тона.

— Проехали, — кивнул я, — так что ты там говорила про сталкеров?

— Про сталкеров — ничего, — осторожно ответила Катя, — я говорила про «Пикник на обочине». Помнишь, в чем там дело было?

— Прилетели инопланетяне. Наследили. Появилась зона, полная странных штуковин, за которыми охотятся сталкеры, — ответил я.

— Верно! — улыбнулась Катя, — вот только в реальности таких «пикников» за несколько миллиардов лет истории нашего мира было довольно много. Нашу Землю посещали много раз. Пытались даже колонизировать, неоднократно! Да что там — колонизировать — по последним данным как минимум две цивилизации в конце палеозоя вели настоящую войну с применением орбитального оружия за контроль над нашей планетой.

— Мндам, — кивнул я после короткой паузы, — в школе о таком не говорят. Но постой. Если все так, как ты говоришь — это никак невозможно было бы утаить. Если подобных следов много, рано или поздно правда вышла бы наружу. Да и какой смысл утаивать подобное?

— Смысл есть, — ответила Катя, — самое ценное в подобных находках — это артефакты, по которым можно хотя бы частично воспроизвести технологии. Не говоря уж о тех артефактах, которые находятся в рабочем состоянии, вроде твоего тюрвинга. Но дело даже не в этом.

— В чем же тогда? — спросил я — типо, глобальный заговор ученых? Настоящей историей занимаются посвященные?

— И это тоже, разумеется, — кивнула Катя, — но не это главное. А главное в том, что информацию об инопланетных следах добывать очень и очень тяжело. Артефакты совсем не просто увидеть. Например, вот это, — она указала на «яйцо», — ты только что проявил. Потому, что ты видящий. Понимаешь, у меня были некоторые сомнения. Это могло быть уникальное стечение обстоятельств: твой тюрвинг проявил кто-то из неизвестных нам видящих, непосредственно перед тем, как его обнаружил ты. Но теперь мы знаем точно. Видящий — это ты сам.

— Стоп, — я сложил ладони буквой «Т», — тайм-аут. Давай-ка еще раз. Что я сделал с этой штуковиной?

— Понимаешь, — сказала Катя, — все земные организмы имеют одну очень необычную особенность. Первые исследователи, которые ее обнаружили, думали, что она касается только людей, и пытались приучить обнаруживать артефакты животных — собак, свиней, даже куриц. Но тщетно, конечно. Теперь мы совершенно точно знаем, что все живые существа, обладающие мало-мальски развитой системой обработки информации… заметь, речь идет не о нервной системе, потому что простейших это тоже касается! Так вот, все живые существа на земле каким-то образом настроены игнорировать любые объекты искусственного неземного происхождения.

— Извини, не понял, — я пожал плечами, — как это?