Раненые Звезды 5 (СИ)

— Да ладно, вот у тебя история… говоришь, кандидат уже?

— Ага.

— Кстати, сколько тебе? На вид двадцать… пять?

— Двадцать пять и есть.

— Впечатляет.

— Ну… знаешь, как говорят? «Охота пуще неволи». Вот, мне было охота.

— Слушай, а после защиты, тут, в программистах… не скучно сетки обучать физиономии узнавать? — поинтересовался я осторожно.

Захар заговорщически улыбнулся и подмигнул. После чего подался вперёд и ответил, очень тихо, так, что я едва разобрал:

— Ну так мы не только физиономиями занимаемся, — он подмигнул, — компания взяла крупный подряд от минобороны. Они теперь активно финансируют фундаментальные исследования. И моя тема… скажем так, зашла.

— Что за тема? — насторожился я.

— Ну, все в курсе, что сейчас ведущие страны находятся в тупике из-за ядерного оружия. Есть теоретическая возможность вести ограниченные конфликты, и они ведутся. Но кардинального перевеса достичь невозможно, пока существует ядерный паритет. Так? — Захар смешно поднял брови; в этот момент он был похож на мальчишку, который делится со школьным товарищем Великой Мальчишеской Тайной, — а у меня, похоже, получилось нащупать принципиально новое направление теоретической физики. И я не побежал в ведущие журналы, делиться открытием. Я побежал в другое место. И вот: теперь у нас может случиться свой Манхеттенский проект. Понимаешь?

— Ты это… может, не стоит распространяться об этом? — осторожно заметил я.

— Ну не похож ты на натовского шпиона, — осклабился Захар, — и потом, ресторан защищён. Тут наша система стоит — попробуешь что-то подслушать или записать — будет только белый шум.

— Лихо, — кивнул я.

— Понимаешь, в чём была ошибка физиков, которые пытались подступиться к проблеме скрытой массы? — увлечённо продолжал Захар, — они искали минимальное решение, что, в принципе, логично. Но противоречит фундаментальным законам нашей Вселенной. Странный подход, когда уже существует синергетика и теория динамического хаоса, да? Считали модели под одну-единственную частицу. Представляешь?

Захар придвинулся ко мне ещё ближе; его глаза лихорадочно блестели.

— А теперь представь, что тёмная материя — это не суп из вимпов, а сложноорганизованные структуры, вроде барионной материи? И что, если четыре вида фундаментальных взаимодействий, о которых мы знаем — это ещё не всё?

Я молчал довольно долго. Но вовсе не потому, что размышлял о перспективах нового оружия. Нет, я думал о глубинах собственного невежества, пребывая в которых пытался решать дела мультивселенского масштаба. Возможности, которые были мне даны, я использовал для того, чтобы лихорадочно и часто беспорядочно реагировать на внешние вводные, тогда как меня использовали силы, имеющие намного более продвинутое представление о том, как работает мироздание.

— Гриша? — окликнул меня Захар, — ты в порядке?

— Что? А, да. Извини. Задумался. Это действительно поразительные вещи. Те, которыми ты занимаешься. Если бы у меня в детстве было побольше мозгов, и не было бы шила в пятой точке — наверно, я бы тоже пошёл по этому пути.

— Ну, во-первых, наверно, никогда не поздно, — ответил Захар, — а во-вторых: дело ведь не в том, чем именно ты занимаешься. А в том, делает ли это тебя счастливым. Тебе же нравится управлять клубом? Наверняка нравится, — он улыбнулся.

Я улыбнулся в ответ. Это правда. Когда я немного пришёл в себя, только работой и спасался. Хотя было очень тяжело: тоска по Кате и друзьям. Да что там — я был на грани потери идентичности.

Принесли счёт. Захар расплатился, я перебросил ему свою часть по номеру телефона.

— Рад был поболтать, спасибо за компанию! — он протянул руку, чтобы попрощаться.

— Обращайся, — ответил я, — мне тоже не с кем особо обедать. С подчинёнными вроде как не положено.

— Да, проблема, — кивнул Захар.

И мы пошли к выходу из ресторана.

4

Нужно было выкроить время, чтобы заехать в закрытые терминалы Шереметьево. Это было не так просто: зима — жаркое время для фитнеса, планы продаж, обучение сотрудников, кадровые вопросы, внедрение новых программ, всё это требовало внимания. Плюс мои собственные тренировки. Одно дело выделить время на обед с новым знакомым, и совсем другое — исчезнуть минимум на полдня.

Теоретически можно было дождаться выходных, но тогда все следы, скорее всего, будут вычищены. Попаду на пустое место, в очередной раз.

Нет — вторник, это крайний срок. Поэтому я сдвинул всё, что можно, на вторую половину дня, и загрузил график до десяти вечера.

Стартанул рано, часов в шесть, чтобы объехать пробки. И уже около семи проезжал мимо закрытой парковки у терминалов. Я взял такси, чтобы не оставлять машину на обочине дороги, где её могли эвакуировать.

Водитель посмотрел на меня, как на психа, когда я попросил остановить возле въезда на закрытую парковку, но послушно притормозил.

Я дождался, пока машина скроется за ближайшим поворотом, и направился вглубь терминального комплекса, закрывая лицо капюшоном и по возможности лавируя между слепыми зонами камер. Благо в режиме их просчитывать было довольно просто.