Раненый зверь

— Нет… Просто я смирился с неизбежностью. Он три дня назад приходил. Я только сейчас разговор завел. Смирился и завел.

— Не надо смиряться. И сомневаться во мне не надо, — мило улыбнулась Люба. — Не нужен мне Саша. Мне ты нужен.

— Э-э… Ну, может, ты думаешь, что я заберу у тебя ресторан? Не стану я… Если надо, я и дом этот отдам.

За ним остался старый дом. Тот самый, где он был счастлив с Оксаной. Тот, куда завтра должно вернуться счастье. Вернуться и остаться.

— Не нужен мне дом. Ничего не нужно. А Саше я сказала, чтобы он отвалил. Я не знаю, зачем он к тебе приходил, — пожала она плечами.

— Зачем? — эхом отозвался Павел.

— Странный он… Ты не бойся, я к нему не уйду.

Люба говорила, а сама смотрела в свою тарелку, ловко орудуя ножом и вилкой. Она даже не заподозрила Павла в том, что у него появилась другая женщина. Что у него там внутри, ее совершенно не интересовало. Главное, чтобы на поверхности была тишь да гладь… Не ревновала она его, а если любила, то скорее по привычке. Ей комфортно было в этой жизни, и она ничего не хотела менять. А если она вдруг и заподозрила сейчас неладное, то предпочтет этого не замечать.

Но Павла такая жизнь уже не устраивала. И если не сложилась идиллия в любовном квадрате, то все равно придется рвать с тихим смутным прошлым. Однако сейчас лучше ничего не говорить. Вдруг Оксана не захочет уходить от мужа? Вдруг она снова сбежит с ним в далекие края…

Глава 24

Бушующие волны взметнулись до небес, взрывным всплеском рассыпались на мельчайшие брызги, в завесе которых вспыхнула яркая радуга. На вершине этой радуги Павел и лежал, прижимая к себе притихшую Оксану, а где-то далеко внизу плескалось море, отдыхая и набираясь сил после шторма.

Он позвонил Оксане, и уже через час она была у него. И сразу же заштормило. А сейчас штиль, затишье перед новой бурей.

— Леня тебя отпустил? — спросил он.

— Я и не отпрашивалась, — покачала она головой, не отрывая щеки от груди Павла.

— Он сам должен все понять.

— Он понимает. Он все прекрасно понимает. Он знает, что я всегда любила только тебя. И любила, и люблю.

— Почему тогда ревнует?

— Это ты у меня спрашиваешь? — удивилась Оксана. — Ты сам словно соткан из ревности. Ревность у тебя в крови. Ревность у тебя в голове.

— Ревность убила мою жизнь, — кивнул Павел. — Но я хочу ее воскресить. Мы еще не старые, у нас впереди еще столько времени…

— Я не против. Я буду приезжать сюда хоть каждый день.

— Это наш дом, и ты должна остаться здесь…

— Здесь все так запущено.

— Порядок наводили, но чужой рукой.

— Хочешь, чтобы я навела порядок своей рукой?

— Я хочу вернуть все назад…

— Я же сказала, мы можем встречаться с тобой каждый день.

— А спать ты будешь с Панковым.

— Да, с ним. Но в разных постелях. Ты же не думаешь, что мы спим вместе.

— А разве вы не муж и жена? — с замирающим сердцем спросил Павел.

Он хорошо помнил, как и в чем обвинял Оксану шестнадцать лет назад. Но теперь он точно знал, что родила она от него, а не от кого-то. Не спал с ней Панков. И она не позволяла, и он, возможно, не хотел. Панкову нужно было воспитывать внука, который полюбил Оксану, как свою родную мать. Может, он и относился к ней как к своей дочери. Может, и не было между ними ничего. Может, брак у них был фиктивный. Может, Панков даже не хотел спать с Оксаной. Да и Оксана не могла с ним, потому что любила другого. Оксана и Панков жили как отец и дочь. Именно это и хотел услышать Павел. На это и настраивался. И сейчас Оксана оправдает его ожидания.

— Да, я вышла замуж. Леня настаивал, — сказала она. — Он как черт ладана боится завещания, думает, что сразу умрет, как только составит его. Фобия у него. Мне все равно, а он хочет, чтобы я унаследовала его состояние. Я не хотела, но Леня настоял…

Павел улыбнулся. Ну вот, что-то в этом роде он и должен был услышать.

— Но брачная ночь у нас, конечно, была, — невесело проговорила Оксана.

— Конечно? — встрепенулся Павел. Ощущение было таким, как будто в животе лопнул пузырь с ледяной водой.

— Ну, ты же не думаешь, что между нами ничего не было? — удивленно посмотрела на него Оксана.

— Э-э…

— Думаешь? Но мы же взрослые люди, ты должен это понимать. Ты же спишь со своей Любой?

— Иногда.

— А мы еще реже. Но было… А вот уже лет пять как ничего…

— А Маркел?

— Ты же знаешь, какие были времена, — выдержав паузу, сказала Оксана. — Каждый крутился, как мог. И Леня крутился. И приличный пакет акций накрутил. Серьезная нефтяная компания, приличный доход…

— Я про Маркела спросил.

— Я поняла… Так вот, деньги у нас есть, и мы запросто можем уехать отсюда… Леня хочет умереть в родных краях, но он согласен снова уехать отсюда. Вчера даже уговаривал… Я отказалась. Но, наверное, соглашусь. Не будет у нас жизни, Паша. Изведешь ты меня своей ревностью. Не спала я с Маркелом! Не спала! Но ты же не веришь мне. Всюду тебе измены мерещатся! Я тебя люблю, но так долго не смогу.

— Извини! — Павел носом зарылся в ее волосы.