Ранняя история нацизма. Борьба за власть

Подбор присяжных не представлял особых трудностей: в Мюнхене было сколько угодно «простых людей» — единомышленников Людендорфа и Гитлера. Из круга лиц, которые по роду занятий являлись торговцами, агентами по страхованию и т.п., и подобрали определенное число людей, среди которых не было ни одного противника фашизма. Такова же была и публика, заполнявшая зал суда и откровенно симпатизировавшая подсудимым. Наибольшей популярностью среди них пользовался Людендорф, подъезжавший к зданию суда в роскошной автомашине; здесь караул отдавал ему честь, а при входе его в зал все присутствовавшие вставали. Лишь после этого обычно начиналось заседание суда.

Процесс открылся 26 февраля 1924 г. Кроме Людендорфа и Гитлера на скамье подсудимых сидели Рем, Крибель, Пенер, Фрик, Вебер, а также командир мюнхенских штурмовиков Брюкнер, офицеры Вагнер и Пернет (зять Людендорфа). Ряд заседаний проходил в закрытом порядке, ибо власти всячески противились разглашению подробностей сговора между армией, полицией и путчистами, имевшего место до мюнхенских событий 8–9 ноября 1923 г. Есть сведения, что подсудимым было обещано смягчение приговора, если они в ходе судебного процесса не будут касаться своих отношений с бывшим кронпринцем Баварии Руппрехтом и кардиналом Фаульхабером. Вместо последних им «отдали на съедение» Кара, Лоссова и Зайссера. И путчисты использовали это с большой выгодой для себя, ибо доказать сообщничество с «триумвиров» не представляло никакого труда; последние же не только находились на свободе, но и продолжали быть важными персонами.

«В каждом нормальном государстве акт вооруженной государственной измены, — пишет западногерманский исследователь фашизма Э. Нольте, имея в виду мюнхенский путч, — навсегда исключает главных его участников из общественной, а тем более из политической жизни». Но в Германии дело обстояло наоборот: усилиями главных действующих лиц судилища (в первую очередь председателя суда — наделе единомышленника подсудимых — Нейдхарта) процесс способствовал широкой популяризации фашистских главарей за пределами Баварии. Суд разрешал им выступать так долго, как им заблагорассудится (так, первое выступление Гитлера длилось четыре часа), причем речи на следующее утро попадали в печать, а затем молниеносно публиковались отдельными изданиями, притом большими тиражами. Подсудимые и их защитники, состязавшиеся с ними в наглости, беспрепятственно поносили существовавший в Германии режим и высших его носителей.

«Судебное заседание? — спрашивал демократически настроенный журналист, присутствовавший на процессе. — Нет, скорее семинар по вопросу о государственной измене». Другой журналист, находившийся в зале, писал о процессе так: «Суд, снова и снова позволяющий «господам обвиняемым» держать многочасовые пропагандистские речи; член суда, который после первой речи Гитлера (я слыхал это собственными ушами!) воскликнул: «Он же первоклассный парень, этот Гитлер!»; председатель, терпящий, что... имперское правительство характеризуют, как «банду преступников»; прокурор, который во время перерыва доверительно хлопает одного из обвиняемых по плечу: «Ну что, мой дорогой Пенер»».

Председатель суда, считавший путч «национальным деянием», не остановился перед фальсификацией протокола процесса, чтобы «выгородить» Людендорфа. Защитники нагло угрожали даже... официальным обвинителям, в том числе прокурору. Еще более неприкрытыми были угрозы по адресу свидетелей обвинения. Слушание дела приняло столь скандальный характер, что им в начале марта пришлось заняться баварскому правительству. На заседании министр внутренних дел Швейер заявил, что имеются сильнейшие сомнения в отношении того, как ведется процесс; известно, что Нейдхарт еще до начала суда говорил: Людендорф — это наибольшая ценность, которой располагает Германия, он будет оправдан. Другой министр констатировал, что суд еще ничем не продемонстрировал противоположность своей точки зрения позиции подсудимых. Однако обсуждение вопроса кончилось ничем: министр юстиции Гюртнер, который уже однажды вывел нацистов из-под удара — это было после 1 мая, — помешал принятию каких-либо мер, мотивируя «невозможностью» вмешательства в дела суда. Гитлер не забыл о заслугах Гюртнера перед нацистской партией, и тот был включен в качестве министра юстиции Германии в правительство, созданное Гитлером 30 января 1933 г. Гюртнер занимал этот пост в течение длительного времени, и он несет значительную ответственность за ту деформацию, которую претерпела юстиция в Третьем рейхе.