Ранняя осень. Книга первая. Изгнанник

Березин счел за лучшее промолчать. Клеверов, впрочем, не дожидаясь ответа, продолжал, уже не к кому не обращаясь:

– Первой моей мыслью было сбить с ног несколько человек и прыгнуть за борт – течение помогло бы проплыть под водой не менее полукабельтова, а дальше я оказался бы в безопасности, но я взглянул на Аленку и почувствовал, что для девушки происходящее – страшная неожиданность. Поначалу я не оказал сопротивления – просто не знал, как поступить. Это усыпило бдительность пиратов, и в результате на несколько мгновений мне удалось одержать вверх над целым экипажем. Не сомневаюсь, что князь предвидел или, точнее, ожидал подобный исход, и где-то за ближайшей излучиной реки его ждет собственный торговый корабль. Так, князь?

– Да, – с некоторым замешательством ответил Березин.

– И теперь вы пришли за дочерью?

– Да, граф.

– На что вы рассчитывали? На мою снисходительность? Так ведь я сам создаю для себя законы! – голос Клеверова стал ледяным, глаза засверкали. – И элементарная логика говорит о необходимости вашей смерти. Боитесь умереть, князь?

Березин побледнел, руки его задрожали. Видимо, только сейчас он понял, что зашел слишком далеко. Клеверов вдруг засмеялся, и у всех присутствующих мороз по коже прошел от этого смеха.

– Перестаньте, Березин. Вы же мужчина, хотя и аристократ… Умереть с честью – это все, что от вас сейчас требуется.

Он поднялся, подошел к стенному шкафу, сдвинул панель. Там, у самой перегородки, в ряд стояли излучатели, ручные пулеметы и автоматические винтовки. Клеверов выбрал карабин с оптическим прицелом, вложил обойму в магазин, щелкнул затвором. Березин замер, все перестали дышать. Молодой человек еще раз, теперь уже устало, рассмеялся, взглянул на Аленку:

– Девочка, ты, конечно, поедешь с отцом?

– Да, Андрей Николаевич, – прошептала она, опустив голову.

– Ну что же. Ваш выбор, в сущности, единственно правильный, – все так же холодно сказал Клеверов и, оглянувшись на Елену и Крейга, добавил. – Собирайтесь. Проводив князя и его дочь, я сразу отведу вас к капсуле.

IV

Только к утру они подошли к тому участку реки, где против галечного пляжа стояла трехмачтовая шхуна Березина. Князь вынул платок и подал сигнал. С борта тотчас стали спускать шлюпку. Клеверов, бледный и осунувшийся, стоял позади всех. Аленка остановилась подле него.

– Вы простите меня, Андрей Николаевич? – робко спросила она.

– За что, дитя мое? – спокойно ответил он, глядя поверх головы девушки.

– Скорее всего, я буду сожалеть о своем поступке, но поймите меня… Мне страшно после всего этого…

– Я понимаю, для вас все это выглядело сверхъестественным; на самом деле, вы увидели лишь то, что способен сделать человек, в совершенстве владеющий приемами рукопашного боя. Но не будем об этом. Может быть, вы хотите еще что-нибудь сказать?

Девушка наконец подняла голову и взглянула на собеседника. Других людей старят усталость и физические страдания, а Клеверов выглядел еще моложе…

– Сколько вам лет, Андрей Николаевич?

– Разве это важно? – с грустной улыбкой ответил он. – Впрочем, если хотите… Мне тридцать два года, и я старше вас на тринадцать лет.

– Вы так молодо выглядите… Наверное, знаете какой-нибудь секрет?

– Нет. Просто это воздействие системы многосторонней психофизической гигиены. Да вы все это видели…

Девушка взглянула на свой браслет.

– Я должна вам его вернуть?

– К чему? Он ваш, и за вами право воспользоваться им в случае необходимости.

– И вы… придете?

– Конечно. И, хотя я не бог, дитя мое, а самый обыкновенный человек, но в этом мире, если вам будет нужна помощь, я стану сильнее всех на свете.

Подошла шлюпка. Князь, не оглядываясь, сел в нее. Гребцы опустили весла в ожидании Аленки.

– Может быть, когда-нибудь… – начала девушка.

– Нет, Аленушка, – остановил ее Клеверов. – Скорее, никогда.

– Но ведь мы видели с вами… Видели призраков, там, в лесу. Видели друг друга вместе, и мы были также молоды. Это должно еще произойти…

– Ступай, девочка. Тебя ждут.

Аленка, не сводя глаз с молодого человека, медленно отступила к шлюпке. Он молча смотрел на нее широко открытыми глазами – так хотелось запомнить ее милое лицо, золотистые волосы, руки, нежный, чуть наивный взгляд.

Гребцы налегли на весла, и шлюпка отошла от берега.

– Прощайте, Андрей Николаевич! – крикнула девушка.

– Прощай, Аленушка, – ответил Клеверов, остановившись у самой воды.

Вот шлюпку взяли на борт, на судне выбрали якорь и подняли паруса. Делая поворот оверштаг, шхуна окуталась облаком дыма, и над водой пронесся низкий гул. Это, наверное, князь приказал отсалютовать залпом легких бортовых пушек. Течение помогало судну, и уже через несколько минут оно скрылось за поворотом реки.

Клеверов еще долго стоял, скрестив руки на груди, и смотрел в ту сторону. Князева подошла к нему и тронула за локоть.

Он обернулся, и Елена была поражена, потому что в глазах этого железного человека стояли слёзы…

– Сумасшедший! Что же вы делаете с собой! – воскликнула она.

– Молчите, Лена. Не надо, – ответил он, и голос его был тверд.