Ранние беседы. Дикие гуси и вода

Итак, ты рассудительная. Император недопонял мастера, как и ты. Поэтому я попросил тебя первым делом поучаствовать, погрузиться глубоко в это явление, пережить его изнутри, и тогда ты узнаешь, что никто не зависит от меня. Здесь нет зависимых людей, потому что никого нет. Разве человек может зависеть, если его нет? Меня здесь нет, как и моих саньясинов - кому от кого зависеть? Я растворился в существовании, и они растворились, исчезли.

Но стороннему наблюдателю это покажется... И я понимаю трудность стороннего наблюдателя, потому что это умозаключение будет логическим: люди становятся зависимыми. На самом деле, быть независимым отвратительно, и быть зависимым не менее отвратительно. Не быть - вот единственное прекрасное переживание.

Саньясин не бывает ни независимым, ни зависимым. Его просто нет, ведь он стал частью органического единства существования, восторженного празднования целого.

Ты говоришь: «Пока они здесь, им хорошо, но стоит им уехать, и они утрачивают почти всю пользу». Откуда тебе знать? Ты ездила за моими саньясинами? Рами проделала огромную интеллектуальную работу.

Поезжай вслед за моими саньясинами!

Одна из моих самых близких саньясинов Тиртха уезжает а Англию. Поезжай за ним. Другой мой близкий саньясин Аджит Сарасвати уезжает в Тель-Авив. Поезжай за ним. Там ты увидишь, потеряют они что-то или нет. Ты удивишься тому, что они все время получают пользу. Я посылаю их сам намеренно, чтобы они получили пользу, так как здесь все настолько очевидно, что человек склонен принимать нечто за само собой разумеющееся, склонен забывать об этом.

Тиртха, возвратившись в безумный Лондон, почувствует свое состояние по контрасту. Я не очень хочу посылать его, потому что он живет здесь уже много лет. У него слишком плохое здоровье для путешествий. Но для того чтобы получить такой опыт, нужен контраст... Лучшим местом будет Лондон, в котором он жил когда-то, чтобы он проявил совсем иное существо. Он будет встречаться с теми же людьми, посещать прежние места и сможет понять свое состояние по контрасту. Здесь это невозможно. Постепенно он почти исчез. А там он неожиданно поймет, что его больше нет. Лондон есть, а его уже нет.

Рами, не надо просто предполагать. Поезжай вслед за моими саньясинами. Но если тебе действительно этого хочется, то спроси меня, за кем поехать. Многие люди стали саньясинами случайно. Они просто приехали к кому-то в гости и решили принять саньясу неожиданно, по прихоти. А здесь очень легко решить стать саньясином, без подлинного понимания, настоящей вовлеченности. В душе они знают о том, что откажутся от саньясы сразу же, как только покинут ашрам. Если вы последуете за ними, то увидите, что их саньяса зависит от моего присутствия.

Не следуйте за случайными саньясинами. Некоторые люди стали саньясинами случайно, чтобы посмотреть, в чем она заключается, немного поразвлечься. Они не искренни, они не могут почувствовать вкус. До тех пор, пока вы не захотите принять посвящение в самом своем сердце...

Тысячи моих саньясинов работают по всей земле, и все они растут. Они не могут потеряться, потому что вопрос не в пользе: если вы что-то приобретете, то можете и потерять. Здесь вы теряете! Вы теряете всё. Я ничего не оставляю в вас, что вы можете потерять где-либо еще. Я скрупулезно выполняю свою работу. Я приканчиваю вас без остатка! Что же вам еще терять независимо от того, здесь вы или где-то еще?

Да, где-то еще вы лучше осознаете прекрасное преображение, которое случилось с вами. Поэтому иногда я посылаю своих людей. Для них это хороший опыт.

И ты спрашиваешь: «Ты готовишь их к неизбежному будущему?» Я никогда не встречал будущее. С какой стати я должен готовить их к тому, чего сам никогда не встречал? И мне известно о том, что они также никогда не встретят будущее.

Ты заявляешь: «Будущее существует». Ты говоришь ерунду. Существует только настоящее.

Ты замечаешь: «Большинство саньясинов проживут еще лет тридцать или сорок». Если ты можешь жить в этом самом миге в полной мере, то следующий миг наступит теперь, и очередной миг также наступит теперь. Всегда есть только настоящее, а завтрашний день никогда не наступает.

И почему тридцать, сорок лет? Мои люди будут жить вечно. Они нашли вечность, а это не будущее, а настоящее. Поэтому я готовлю их к настоящему, а не к будущему. Но меня может понять только тот, кто стал саньясином.