Происхождение термина вторит подобной трактовке. Когда на европейские экраны в послевоенные годы хлынул поток картин, снятых в США в первой половине 1940-х, французские критики начали отмечать, что американское кино стало «более темным» – не только в плане яркости изображения, но и в той области, которая касается характеров персонажей и общего настроения лент. В ноябре 1946 года в «La revue du
Влияние иностранной культуры на американский фильм-нуар не стоит недооценивать: не только название, но и многие его ключевые термины заимствованы из французского языка. Значительный вклад в развитие направления оказали эмигрировавшие из Германии кинематографисты, которые привезли в Голливуд традиции экспрессионизма. Но в то же время это направление имело множество корней в американской культуре: как социальная нестабильность во времена Великой Депрессии, усугубленная предчувствием войны; введение «сухого закона» и последовавшая криминализация общества, которая породила развитие гангстерских мотивов в литературе и кинематографе. Сыграло свою роль и развенчивание многих иллюзий 1930-х с утешающим неправдоподобием, появившееся желание услышать горькую правду о подлинном состоянии американского строя. Термина «фильм нуар» еще не было, но состояние самого общества можно было определять как пессимистическое.
Первым отголоском на эти процессы в 1941 году стала картина «Мальтийский сокол», снятая по знаменитому на тот момент одноименному роману Дэшиэлла Хэммета. Написанная более чем за десять до этого книга пережила уже две постановки в 1930-е годы, но только фильм Джона Хьюстона станет для фильм-нуара таким же поворотным пунктом, каким в начале 1930-х стал хэмметтовский первоисточник для направления в литературе, которое в Америке называлось «крутой детектив», а во Франции –
III.
«Хэмметт извлек убийство из венецианской вазы и вышвырнул его на улицу. Его героев не пугает изнаночная сторона жизни, они, собственно, только ее и привыкли видеть. Их не огорчает разгул насилия – они с ним старые знакомые», – сказал Рэймонд Чандлер. Благодаря Хэмметту, доселе развлекательный жанр детектива, ради более интересного построения интриги игнорировавший психологизм и социальный фон, зачастую превращался в размышление о разнице между тем, каким казалось американское общество, и тем, каким оно было на самом деле. Демонстрация «изнаночной стороны» была главной темой Хэмметта, начиная уже с первых его романов. Небывалый уровень организованной преступности, коррупция во властных структурах интересовали автора на раннем этапе даже больше, чем главный персонаж, безымянный «оперативник». В романе «Мальтийский сокол» впервые появляется индивидуализированный герой, но критика общества тоже сохраняется. Безграничная алчность, вспыльчивость, бесчувственность, продажность и другие пороки составляют облик Сан-Франциско – города, в котором, по словам частного детектива Сэма Спэйда, «практически все можно купить или взять силой». Мотив впоследствии практически без изменений переходит в «черный фильм». «Картины последовательно пробуждали темную сторону американской личности. Это был стилизованный взгляд Америки на саму себя, подлинное культурное осмысление изменений в мышлении нации», – признает Джонатан Буксбаум в своей работе о параноидальных мотивах в направлении фильм-нуар.