Ранние кинотексты (2000—2006)

Эти небольшие мультфильмы, каждый продолжительностью в одну-две минуты, – это не просто смешные зарисовки, служащие дополнительным источником комедийного эффекта в сериале. Это самостоятельный мир со своей технологией производства, сквозными мотивами и образами, а кроме того – неотъемлемый элемент драматургии «Воздушного цирка» в целом, зачастую связывающий визуально и логически разные игровые эпизоды. Анимация Гилльяма и «Монти Пайтон» в прямом смысле слова нашли друг друга – по стилистике, типу юмора и общему стремлению балансировать на грани абсурда они не просто близки, но идентичны, составляют единое неразрывное целое. Им обоим свойственна коллажная эстетика, синтезирующая разнородные материалы. Игровая сцена может прерываться хроникальными кадрами или застыть на экране и превратиться в фотографию, один из людей на которой, в свою очередь, станет персонажем анимации. Гилльям также объединяет в своих коллажах кусочки фотографий, лица известных актёров и политических деятелей, известные картины и собственные изобретения. Его юмор, как и юмор «Пайтонов» вообще, построен на перевертышах, неожиданных метаморфозах, хулиганских выходках, не признающих политкорректности пародиях и отсылках к разным видам искусства. Персонажи пайтоновских скетчей часто прорывают незыблемую границу между вымышленным сюжетом и теми, кто сидит у телевизоров: они смотрят в камеру и разговаривают со зрителями, объясняя им, что на самом деле это – шоу, которое создают шестеро ребят из Англии, и вообще у нас кончились шутки, так что мы заканчиваем. Акцентирует авторское начало и Терри Гилльям: постоянным действующим лицом его анимационных скетчей являются руки художника, творца, которые способны изменить направление сюжета, помочь персонажу выбраться из беды, повернуть экран на 90 градусов или вообще скомкать неудавшийся лист. Но главное, что связывает мультипликацию Гилльяма с остальными составляющими сериала – это общая эстетика, тяготеющая именно к анимационным законам, направленная на разрушение границ реальности. В одном из игровых эпизодов «Воздушного цирка» преподаватель в школе боевых искусств учит своих подопечных защищаться от свежих фруктов и произносит следующие слова: «Если на вас нападут с малиной, надо просто нажать на рычаг и на голову противника упадут 16 тонн». Иррациональная вера в божественные 16 тонн, которые свалятся с неба в нужный момент, – типично анимационное мышление, свойственное многим мультфильмам: вспомнить хотя бы сериал про Койота и Спринтера. Характерно, что вскоре после этой сыгранной живыми актёрами сцены та самая гиря весом в 16 тонн внезапно упадет и в одном из мультфильмов Гилльяма.

Чувство юмора сериала построено по абсурдно-карнавальным законам. Так, в городе Супермэнов таинственным героем-спасителем становится велослесарь, который в обычные дни маскируется под заурядного Супермэна, а в критических ситуациях надевает рабочую форму и отправляется выручать из беды того, кто в этом нуждается. Консультант по вопросам брака на глазах у очередного клиента начинает флиртовать с его красавицей-женой, продолжая тем временем уверять мужа, что никаких проблем в отношениях с супругой у того нет. Сын-шахтер возвращается домой и попадает под шквал критики отца-драматурга, который считает шахтерскую профессию недостойной мужчины и более легкой, чем встречи со знаменитостями, пресс-конференции и фуршеты. Подобных игровых эпизодов в «Воздушном цирке» очень много, все они основаны на неожиданном переворачивании знакомых сюжетов и тем с ног на голову.