Ранние рукописные

Теперь на месте избушки – красивый пивной бар. Насколько пивной бар может быть красивым. Дядя Петя самолично торгует у стойки, а его пиво явственно отдает сивухой.

Бар собирает отличные выручки, благодаря истории с кладом Герцогини. Каждый, кто хоть чуть в теме, - стремится попасть в заведение дяди Пети, дабы от оного услышать шикарную историю о брильянтах. Из первых уст, так сказать. А дяде Пете и не жалко рассказать. Даже в удовольствие!

12.06, 1996.

Испр. и доп. 08.06.1999 г.

Последняя лит. обработка: август 2014 г.

2.Прототипом антуража сказки выступило именно это место. Избушка (он же хрущевский барак) стояла тут, и в ней жили озвученные герои, - с другими (реальными) именами. И барак точно сгорел, и ныне на этом месте – как видим – чей-то огород! Август 2014 г. Западная Сибирь.Съёмка из огорода моей бабушки.

6. Поездка в Америку

Известно, что в Рос­сии не пьют только фо­нарные столбы. Валерий Клюев столбом не был, также, как его родите­ли, недавно ушедшие в мир иной. Почему они ушли так рано, удивлять­ся не приходилось. Они руководствовались в жизни девизом: «Пейте, как мы, пейте вместе с нами, пейте больше нас».

В наследство от них Валерию достались дом, два поросенка и кошка с тремя котятами. Валер­ка, не мудрствуя лукаво, пропил одного поросен­ка.

В свои 27 с хвостиком он обладал звонким голосом, впалой грудью и грушеобразной головой, которая у него при ходь­бе раскачивалась из сто­роны в сторону. Летом он ходил в спортивном кос­тюме белого цвета, кото­рый за три года потерял свою первоначальную белизну, и в кроссовках, на которых жирной краской была выведена цифра 42,5. Зимой носил тело­грейку мышиного цвета, шапку-ушанку цвета хаки.

Когда этот молодой человек был веселым, - а добрейшая тетя Даша заботилась о том, чтобы он никогда не грустил, - ему приходили разные мысли, они складывались в планы, а планы грозили осуществиться.

Тут надо оговориться, что, хотя Валеркины ро­дители жили по красоч­ному девизу, в их мозго­вых коробках никогда не было затейливых мыс­лей, а тем более планов, благодаря чему они сохранили приличный дом и даже кое-какую жив­ность.

Однажды Валерка си­дел и смотрел телеви­зор, и вдруг ему пришла такая глубокая мысль, что он даже подпрыгнул на стуле, отчего мысль съежилась и потерялась. Он силился вспомнить, что ему пришло в голо­ву, но вспомнить не мог, и это было мучитель­но.

Тут начали показы­вать США, и молодой че­ловек понемногу отвлек­ся и размечтался.

«Живут же люди! - по­думал он, глядя на цве­тущие физиономии аме­риканцев. - Вот бы мне так! Говорят, там даже на одно пособие по безра­ботице можно про­жить»...

Постепенно в его грушеобразной голове стал созревать план, который, если бы его удалось осу­ществить, обеспечил бы ему безбедное сущест­вование в раю, именуе­мом Америкой. Правда, его немного беспокоила мысль, что нельзя взять с собой тетю Дашу с ее чудодейственным аппа­ратом, но он это препят­ствие надеялся преодолеть.

Надо заметить, что, какая бы шальная идея ни созрела у Валерки, на следующий день, едва раскрыв глаза, он брал­ся за претворение ее в жизнь.

И на этот раз он не от­ступил от своего прави­ла. Утром, похмелившись и закусив остатками по­росенка, Клюев отпра­вился к своему соседу дяде Ване Поперечному с интригующим предло­жением стать владель­цем отличной хибары за несколько миллионов презренных российских дензнаков, которых, к слову сказать, у соседа было видимо-невидимо. Поперечный давно уже положил свое хитрое око на клюевскую избу, поэ­тому они сторговались довольно быстро.

Ударив по плечу и по кошельку дяди Вани, что, надо сказать, никак не отразилось на благосо­стоянии соседа, Валер­ка, окрыленный успехом, отправился к тете Даше, провернул с ней удачную бартерную сделку (я те­бе поросенка – ты мне самогонный аппарат) и отправился на вокзал, неся сумку внушитель­ных размеров.

Прибыв в Москву с опустевшей сумкой и с сильной головной болью, Клюев все же вымучил из себя дельную мысль. Торбу с половиной денег он оставил в камере хранения, а другую полови­ну взял с собой. Он со­брался идти в заведение. где под сенью искусст­венных пальм заботли­вые люди избавляют по­сетителей от чрезмерно толстых кошельков и из­лишних фантазий – другими словами, в ресто­ран. Мы говорим «со­брался идти», потому что нос его против воли раз­вернулся на 180 градусов и уперся в кучку обор­ванцев, что-то смачно тя­нувших из бутылки. Это «что-то» при ближайшем рассмотрении оказалось простой водкой. Ноги принесли Валерку к этой компании.

- Здорово, мужики! - приветствовал он незна­комцев. - Опохмелите?

- Здорово, коль не шутишь, - ответил один из оборванцев. - Но опохмелить тебя не мо­жем, потому как нас, ты видишь, пятеро, а шнап­са всего треть бутылки.