Раны заживают медленно. Записки штабного офицера

– Простите, товарищ полковник, но я на эту должность не подхожу. Такая роль мне не подойдет. Ведь я окончил академию не для того, чтобы быть адъютантом, – упрямо возражаю. В сердцах хотел еще заметить, что не могу выполнять холуйских обязанностей, но воздержался.

– А мне как раз и нужен адъютант с высшим военным образованием. Я же не заставляю тебя чистить мне сапоги, – грубо оборвал меня вновь испеченный начальник армейского штаба. – Поехали!

Группа офицеров во главе с Волковым спешно выезжает навстречу отступающему потоку. На высотке перед небольшим мостиком на шоссе между станциями Плоская и Рудня останавливаемся. Задерживаем танк «КВ», две отставшие от своей части 122-мм пушки и десятка два бредущих в беспорядке красноармейцев и организовываем оборону по обе стороны дороги: роем орудийные окопы, ячейки для стрельбы, создаем систему огня. Из направления Рудни больше никто не появляется: все отступающие, видно, уже прошли. Мы голодны, есть нечего. Посылаем в Рудню офицера и двоих рядовых в поисках продуктов. Вскоре они возвращаются с несколькими банками сгущенного молока и консервированной фасоли с мясом. Посланцы сообщают, что им с трудом удалось ускользнуть от немцев, вошедших в Рудню, скоро те появятся перед нами. Быстро темнеет.

– Адъютант, кончились у меня папиросы. Давай! – обращается Волков ко мне, точно дал мне свои папиросы на хранение.

– Я некурящий и папирос не имею, – отозвался я вызывающе, конфузясь перед товарищами.

– Да, видно, ты в самом деле в адъютанты не годишься, – пробормотал полковник недовольно. – Вот что, я немного посплю, а ты не спи и, если что, разбудишь. Только смотри не засни сам!

– А когда же поспать мне? – говорю.

– Выберешь время, когда не буду спать я. Не можем же мы спать оба.

Утомленные, все быстро погрузились в сон, расположившись рядком на теплой земле, прикрыв лица головными уборами. Кругом тишина, ни звука. Далеко на западе небо отсвечивается розовыми бликами.

Вглядываясь в окружающую темноту, я вдруг заметил на северо-восточном небосклоне нечто вроде ярко светящихся фонарей на разной высоте. На фоне освещенного ими неба вспыхивали один за другим белые язычки и плавно опускались к горизонту. Казалось, что это происходит совсем рядом. Разгадать впервые увиденное явление я не мог. Толкаю в плечо крепко спящего Волкова и указываю на появившуюся иллюминацию. Полковник сердито протер глаза, подумал и говорит:

– Так это же парашютный десант! В каком это районе? На каком удалении от нас? Как ты думаешь?

– Трудно определить ночью. Наверное, далеко, раз не слышно гула самолетов, – ответил я неопределенно.

Все быстро проснулись и молча вглядывались в происходящее. Я развернул карту и с помощью компаса, при свете карманного фонарика, определил азимут. Получалось – в направлении Ярцево. Но на каком удалении от нас, сказать было невозможно.

Между тем наше внимание привлекла приближающаяся со стороны противника человеческая фигура. На оклик послышался немедленный ответ:

– Младший лейтенант Борискин! Свой!

Борискин приблизился и осмотрел каждого из нас в темноте, определил полковника и бойко отрапортовал:

– Товарищ полковник! Младший лейтенант Борискин охранял находящийся впереди мост. Прибыл доложить, что мост в порядке, противник не появлялся…

Маленький ростом и совсем юный офицер выглядел сугубо штатским мальчуганом; его можно было принять за переодетого в военную форму школьника старшего класса. На пояске у него висела кобура с пистолетом и две ручные гранаты: одна противопехотная, а другая противотанковая. Они круто оттягивали вниз брезентовый пояс на впалом животе.