Рапорт инспектора

— Хочется, — согласился Мазин миролюбиво. — Почему?

— Догадайтесь.

— Боитесь, что я заподозрю вас в убийстве?

— Нет. Для этого вы слишком проницательны, — польстила Лариса без нажима. — Я бы не рискнула водить вас за нос. Но я увиливаю, в самом деле увиливаю, потому что боюсь повредить невиновному человеку.

— Повредить? Разве я обвинял кого-нибудь?

— Пока нет. Но я не дура. По пустяку вы не придете. Значит, подозреваете, что Володьку убили. Как это связано с моей монетой, не представляю, однако связано, наверно, или предполагаете, что связано. Вам виднее. Вас интересует, откуда монета попала к Володьке? Мне легко ответить: я ему не дарила. Шурка выдумала по своей злобности на меня. Правда. Но не могу я сказать, что вижу брелок этот в первый раз. Вот и увиливаю, не знаю, что сказать. Врать не хочется.

— Говорите правду.

— Скажу. После того как вы упомянули инженера, можно, пожалуй. Раз вы сами о нем знаете. Вы о Горбунове говорите?

— О нем.

— И он не скрывал, что брелок его?

— Нет, конечно.

— Это другое дело. Не люблю людей в истории впутывать. О себе говорить легче. Это я подарила Горбунову монету. Понимаете? Горбунову, а не Крюкову. И я не представляю, как попала она к Володьке.

— Спасибо. Это уж наша забота. Вы дружны с Горбуновым?

— Не в сомнительном смысле. В самом прямом. Мы познакомились на юге. Знаете, как легко сколачиваются там компании? Вот и у нас была такая, «дикарская». Изобретательность Горбунова спасала нас от скуки, и я решила отблагодарить его, подарить на память какую-нибудь приятную мелочь. У нас монета валялась, я уж не помню с каких пор. Я подумала, что ее можно приспособить к колечку для ключей. Сейчас брелоки в моде, Славик был рад. Во всяком случае, рассыпался в благодарностях. Но он вообще дамский угодник. Вот и все.

— Итак, инженер Горбунов — человек приятный?

— Больше! Как гоголевская дама — приятный на всех отношениях.

— И умный?

— Ну, очень умный приятным, по-моему, быть не может. Но с ним было интересно, Он знает массу всевозможных историй.

— Какого рода?

— Разных. И уголовных в том числе, — сообщила Лариса, будто желая обрадовать Мазина. — Слава считал преступников большими дураками.

— Вот как. А милицию?

— Простите, о милиции он тоже невысокого мнения. Говорил, что умный человек любого сыщика обведет вокруг пальца.

— Благодарю.

— Это цитата. Про вас так не скажешь.

— Спасибо, — наклонил голову Мазин.

— Не беспокойтесь! Смешно, что Горбунов попал в такой переплет. Наказанный гордец. Но ведь ни в чем серьезном его не подозревают? Это невозможно. Я уверена, он потерял монету. Или ее забрал Володька, когда чинил ему машину.

— Украл?

— Нет, из ревности мог не отдать.

— А они были знакомы?

— Кажется, Володька помогал Славе с машиной.

— После угона?

— Понятия не имею.

Но Мазин уже понял, что беседа с артисткой оказалась не только приятной, но и полезной.

— Как жаль, что работа не дает мне возможности систематически бывать в театре. Мне очень хочется посмотреть вас в спектакле, — сказал он, прощаясь. — Что вы порекомендуете?

— Лучше всего сейчас смотрится «Одиссей».

— Это по Гомеру?

— Что вы! — засмеялась она снова, удивившись неосведомленности Мазина. — Это современная пьеса.

— Спасибо! Обязательно воспользуюсь вашей рекомендацией. Лариса протянула ему руку.

2

Ресторан «Мельница» был недавно открыт там, где еще до войны существовала настоящая мельница. Когда зимой сорок третьего наши войска форсировали замерзшую реку, немецкие батареи, установленные на высоком противоположном берегу, разнесли прочное здание, построенное в прошлом веке, и лет двадцать с лишком на его месте высились лишь обломки красных кирпичных стен, пока городские зодчие в погоне за модой не соорудили на развалинах экзотический «ветряк» с неподвижными, украшенными неоном крыльями.

Посетителей ресторан привлекал не оригинальностью архитектурного замысла, а своим удачным местоположением. Находился он отнюдь не на бойком месте, а совсем наоборот, как говорили в городе, «вдали от жен», и потому охотно посещался любителями развлечься за пределами семейной да и общественной видимости. Заезжал сюда народ, чьи расходы превосходили официально зафиксированную заработную плату, но о доходах здесь не спрашивали, излишнее любопытство было на «Мельнице» не в почете.

Мазин понимал, что узнать новое о Крюкове в ресторане будет трудно, и потому, не теша себя иллюзиями, не стал затевать бесполезных расспросов, а выпил спокойно бутылку пива и вышел на свежий воздух. Стояла редкая для октября солнечная погода. За длинным и узким островом, еще укрытым золотящейся листвой, виднелись коробки высотных зданий, но возвышались они достаточно далеко, чтобы не мешать, не отвлекать от размышлений. И Мазин с удовольствием шел пустынным берегом, переступая через корни старых сосен, змеившиеся то здесь, то там по сухой песчаной земле.