Рапсодия минувших дней

Обращались в прах все до единой сестры Неумолимой. Это был единственный выход. Ни одна из них не должна успеть добраться до Источника тьмы и активировать его. Не знаю как, не представляю, что именно они сделали тогда, когда тонкая пленка, разделяющая наши миры, прорвалась, и то, чуждое, хлынуло сюда.

В этот раз такого произойти не должно. Иначе снова погибнут все живые существа в Дагре, а после и во всем мире. Я не могу этого допустить.

И я играла, и с каждой нотой вместе с дагрийскими жрицами богини смерти умирало что-то в моей душе. Я стала убийцей. Никогда мне уже не быть прежней. Я — жертва в жерновах событий, затопивших этот мир. Но лучше одна жертва, чем сотни тысяч.

Когда я без сил уронила руку со смычком, в закрытом королевстве не осталось ни одной сестры Неумолимой. Ни уже принявших жреческий сан, ни их помощниц, ни послушниц из монастырей. Ни-ко-го.

Но я сделала не только это.

Вряд ли драконы и Ирма видели, но сейчас всё пространство, окруженное горами, переливалось яркими всполохами моих чар. Я выложилась по максимуму. Мое волшебство не просто затопило Дагру, но и выжгло всю скопившуюся здесь тьму. Ту, про которую говорил бог ночи. Нат упоминал, что она стекалась сюда, под купол, и копилась долгие-долгие годы, меняя окружающую действительность и живущих рядом. И только что я спалила всю эту заразу.

Осталась малость. Добраться до центрального храма столицы, спуститься вниз и бросить в Источник тьмы артефакт, сделанный мамой.

И, надеюсь, в этот раз я уберегла Ирму и Дарио от смерти. Если сестер больше нет, то никто не должен убить их.

Слабость накатила внезапно. Ноги подкосились, и я осела в снег, глядя на расстилающийся простор. Не было сил плакать, горевать, ужасаться тому, что я совершила. А ведь даже от мысли об этом кровь стынет. Какое количество женщин, обладающих магическим даром и вставших на путь поклонения тьме, я только что уничтожила? Сотни? Или тысячи? Сколько их всего было в Дагре?

Сидхе — страшный народ. Да, мы вроде как несем свет, исцеляем души, творим добро. Но ведь можем и вот так… Наверное, это правильно, что обладающие такой мощью существа умирают сами, если начинают убивать. Это ограничитель.

Меня начало трясти. То ли от холода, то ли от подступающей истерики, на которую сейчас совершенно нет времени.

Надо продержаться. Я смогу.

Впрочем, все эти мысли промелькнули в моей голове, а меня уже крепко обняли тонкие, но сильные руки.

— Вставайте, леди, — негромко потребовала Ирма. — Вставайте.

Я заторможенно повернула к ней голову и взглянула в глаза. Наши взгляды встретились, и тень дернулась, словно от удара. Замерла на мгновение, но тут же взяла себя в руки и потянула вверх, заставляя встать со снега.

— Ничего, сиятельная. Это ничего… Убивать всегда страшно, но иногда без этого никак. На войне или в битве всегда так… Новичкам тяжело, первая смерть — это всегда шок. Я вам сейчас вина крепленого дам, у меня в сумке фляжка.

— Как ты?..

— Взгляд. Я уже видела такие взгляды. Если бы вы не были леди, я отвесила бы вам прочищающую мозги пощечину, влила в горло самогона… И вы быстро пришли бы в себя.

Ирма не совсем права. Для меня это не первая смерть. И не первое мое убийство. Но тогда всё произошло случайно, я спасала свою жизнь и превратила трех сестер Неумолимой в камни нечаянно. Сейчас же было массовое уничтожение, и вот это я уже вряд ли переживу и перенесу сама. Даже то, что они были уже не людьми, а некими переродившимися сущностями, сосудами тьмы, не утешало и не делало мой душевный груз легче.

Поднявшись на ноги, я глубоко вдохнула морозного воздуха и тут же очутилась в других крепких объятиях.

— Почему не сказала нам, что собираешься делать? — спросил мне в макушку перекинувшийся в человека Дарио.

Не ответив, я вяло дернула плечом. Они и сейчас не понимают всей глубины того, что я совершила. Думают, наверное, что я лишь обеспечила нам безопасность в храме.

«Хватит нюни распускать, — нарочито грубо ментально проговорил лорд Калахан. — Ты борешься за страну, бывшую тебе домом много лет, и за народ. В том числе свой, ты же всё еще местная графиня. Поэтому соберись! Потом будешь истерить. Или ты передумала? — добавил вкрадчиво. — Тогда я полетел домой, мне надоели эти горы и снега. Хочу в тепло».

— Лорд, вам не стыдно?

Я даже отстранилась от Дара и повернулась к огромному ящеру, на спине которого высились сугробы. Надо же, сколько снега нападало… И почему он не отряхнулся?

«Ни капли. Мы на войне, девочка. Или мы, или нас. И заметь, мы защищаем свое, а не нападаем».

Тут Ирма забрала из моих рук смычок и скрипку, взамен сунула небольшую флягу и, недовольно ворча что-то себе под нос, принялась укладывать музыкальный инструмент в футляр.

— Рэми? — окликнул меня Дар.

Я посмотрела на него, хотела спросить. Или сказать. Не знаю, но потом просто начала отвинчивать крышку с фляги. Глотнула крепкого сладкого вина. Постояла, ощущая, как теплая волна покатилась по горлу и ниже. Еще пару раз глотнула.