Рапсодия ветреного острова

Его голос звучал так уверенно, как будто он знал, в чем она нуждается. Воспоминание о записке на бутылочном дереве снова промелькнуло в сознании Эмми. Вернись ко мне. Удерживаться от вопросов, когда хочешь получить ответы, было не в ее правилах, но Хит Рейнольдс поколебал ее решимость. Но вскоре стало уже поздно вспоминать об этом, потому что он наклонился, достал что-то из песка и протянул ей на ладони. Эмми подошла ближе и увидела нечто похожее на темно-коричневый орешек с двумя тонкими отростками сверху и снизу, похожими на антенны.

– Их называют «блокнотами дьявола», хотя на самом деле это мешочки, в которых скаты мечут икру. В мае они разбросаны по всему пляжу.

Эмми взяла мешочек и ощутила скользкую, наполненную водой оболочку.

– Здесь, в песке, можно найти разные сюрпризы. Когда я был мальчиком, мама говорила мне, что любая интересная вещь на пляже служит напоминанием, что мы в этом мире не одни. Если ищешь как следует, всегда находишь то, что тебе нужно.

Эмми двинулась дальше, не в состоянии ответить из-за знакомого легкого покалывания кожи на затылке. Они миновали пожилую женщину в бикини и бейсболке с двумя длинными седыми косами, свисавшими по обе стороны головы. На мгновение Эмми показалось, что это Лулу, но все, что ей было известно об этой женщине, противоречило беззаботному пляжному отдыху. Продолжая думать о Лулу, она повернулась к Хиту.

– Я хотела спросить вашу мать, но полагаю, вы знаете не хуже ее… Лулу когда-нибудь была замужем?

– Определенно нет, – с легкой улыбкой ответил он. – Наверное, на свете не нашлось мужчины, который был бы достаточно хорош для нее.

Эмми окинула его взглядом, не вполне уверенная в том, что он не шутит.

– Думаю, она влюбилась, когда была молодой, но что случилось потом, я не знаю, – продолжал Хит.

– Вам известно, что его звали Питером?

Он на секунду задумался и покачал головой:

– Нет, раньше я не слышал этого имени. Впрочем, вы можете спросить у Лулу.

– Предпочла бы не спрашивать, – не задумываясь, выпалила Эмми. Она украдкой взглянула на Хита, не обиделся ли он, и с облегчением увидела его улыбку.

– Где вам встретилось это имя?

– В коробке книг, которую ваша мать прислала в Индиану. Там было издание детектива из серии о Нэнси Дрю 1942 года, а внутри какой-то Питер написал посвящение для Лулу со словами «оставайся такой же доброй и милой, как всегда». Сегодня я отдала книгу Лулу, но она вырвала страницу с посвящением, а книгу вернула. Мне это показалось странным, но ее вид не располагал к вопросам.

– Если хотите, я сам могу спросить ее.

Эмми хотелось ответить отказом и отгородиться от дальнейшего участия этого мужчины в своей жизни. Но альтернатива выглядела еще менее привлекательной, поэтому она кивнула.

– Если вы не возражаете. И у меня есть еще одна просьба… обещаю, что последняя. Книги в вашем доме – те, которые принадлежали вашей бабушке Мэгги, – могу ли я разобрать их и навести хоть какой-то порядок? Они выглядят так, словно их в спешке распихали по полкам, и я подумала, что, может быть, вы захотите знать, какими сокровищами обладаете.

Он широко улыбнулся.

– Это и в самом деле беспокоит вас, не так ли?

– Да, – призналась она, не моргнув и глазом.

– Тогда добро пожаловать. А если вы найдете что-нибудь действительно ценное или привлекательное, то оно ваше.

– Только если это не дорогая книга. Я буду рада заплатить честную цену за все, что найду.

– Нет, мне на самом деле все равно. Можете забрать хоть все, если хотите. Или продайте их в магазине – для меня это не имеет значения. Я научился больше не цепляться за вещи. В конце концов, это всего лишь предметы.

Эмми резко остановилась, когда вспомнила о плотно сложенном флаге и почетной медали Бена, которую она хранила в тумбочке у кровати, об одежде Бена, по-прежнему висевшей в шкафу в спальне ее родителей. Если бы сейчас она имела при себе сумочку, то могла бы показать Хиту маникюрные ножницы, принадлежавшие Бену, и армейские жетоны, которые он носил, когда снаряд взорвался на дороге рядом с его конвоем. Да, после Бена осталось немного вещей, но они были всем, что осталось от ее прошлой жизни.

– Не говорите так, – у Эмми перехватило дыхание, и она по капле выдавливала слова, готовая упасть в обморок. – Не надо. Вы не знаете… – она сглотнула и попыталась впустить в легкие горячий, влажный воздух. – Вы не понимаете, что это такое.

Его лицо расплывалось и мерцало перед ней, словно мираж.

– Иначе вы бы знали, какими драгоценными бывают обычные вещи, – закончила она.

Ветер снова взъерошил его волосы и приоткрыл шрам. Эмми ждала, что он будет возражать и скажет, что она не права, но он лишь смотрел на нее печальными карими глазами.

– Может быть, – только и сказал Хит и повернулся к океану, где волны все чаще накатывали на берег и каждый пенистый отросток захватывал больше песка, чем раньше.

– Я знаю, как найти дорогу отсюда, – быстро сказала Эмми, выбравшись на плотный песок. Ее не беспокоило, что они так и не обсудили расписание его работы на причале. – До свидания.