Читаем Раса, язык и культура полностью

Чтобы определить особенности популяции, необходимо понимать законы наследственности. Обычно применительно к расовым [34] признакам термин «наследственность» используется несколько вольно, так что надлежит четко различать устойчивую наследственность популяции и наследственные признаки, определяющие форму и функции организма человека. Понятие устойчивой наследственности популяции означает лишь то, что в каждом следующем поколении формы распределены одинаково. Наиболее ярко это проявляется в случае однородной популяции, определение которой было дано выше. Во всякой такой популяции различные физические формы будут встречаться с некой определенной частотой. В однородной популяции, не подверженной влиянию извне, в каждом поколении индивидуальные черты непременно распределяются между людьми одинаково. Если бы это было не так, наследственность перестала бы быть устойчивой.

В неоднородном населении, как, например, в США, ситуация совершенно иная. Частота смешанных браков между представителями разных расовых типов должна приводить к повышению однородности, если, впрочем, не принимать во внимание приток новых иностранцев. Как показывает практика, как бы жестоко общество ни противилось межнациональным бракам, как бы сильно оно ни настаивало на заключении браков между представителями собственной группы, все это не способно воспрепятствовать постепенной ассимиляции населения. В качестве примера можно привести индийские касты в Бенгалии. Исследования выявили, что, невзирая на строгую эндогамию, представители высших каст похожи на народы Западной Азии, а чем ниже положение касты, тем больше примеси более древнего коренного населения [35]. Объяснить это можно только смешанными браками между представителями разных каст, которые имели место, несмотря на жесткие запреты. Чем меньше разные группы тяготеют к обособленности, тем быстрее популяция становится однородной. Поэтому, несмотря на законы наследственной устойчивости отдельных штаммов, пока популяция остается неоднородной, наследственной устойчивости как таковой быть не может. Можно даже поставить под сомнение тот факт, что смешение двух популяций, сходных или даже тождественных по антропологическому типу, но разных по происхождению, имеющих, следовательно, однородное происхождение, не приведет к изменению распределения физических форм [36].

Таким образом, становится ясно, что физиологические законы наследственности существенно отличаются от статистики, отражающей влияние наследственности на большую популяцию. Влияние это обусловлено как биологическими законами наследственности, так и особенностями общественной структуры рассматриваемой популяции. Надлежит четко разделять эти два аспекта наследственности.

К сожалению, о законах наследственности человека нам пока известно немного, и применить их к изучению особенностей популяции, не выходя за рамки здравого, критического, научного метода, пока не представляется возможным. Прежде чем попытаться объяснить конкретные явления, отличающиеся многогранностью, предварительно необходимо проделать объемную и основательную работу. Одно суждение можно считать признанным, а именно: у конкретной пары родителей вероятность того, что среди ее потомков возникнет та или иная форма, неизменна. У человека это не так очевидно, ибо количество детей у каждой пары невелико. Однако если мы предположим, что у некоего организма каждая родительская пара имеет бесконечное число потомков, то согласно законам наследственности каждая особенность будет встречаться среди потомков с определенной вероятностью. У человека такие законы можно изучить, только объединив множество семей, в которых оба родителя – или хотя бы один из родителей – обладают одной и той же характерной чертой. Хотя даже в этом случае неясность усугубляется тем, что наличие одной и той же черты у родителей необязательно означает общее происхождение [37]. Наблюдение за различными особенностями организма человека показывает, что простые схемы менделевской наследственности не всегда применимы. Правда, простые менделевские схемы оказываются верны в ряде патологических изменений. Но даже здесь имеющихся данных недостаточно для того, чтобы определить, имеем ли мы дело с точными менделевскими соотношениями или с приблизительными. Практически во всех остальных случаях уверенности нет. Даже в том, что касается цвета глаз, который, как утверждается, передается по наследству согласно простому менделевскому соотношению с преобладанием карих над голубыми, имеющиеся данные не вполне убедительны[38]. Для более сложных переменных измерений тела простые менделевские соотношения, конечно, неприменимы. Нам пока неизвестны сложные закономерности, которые позволили бы определить, как часто та или иная физическая черта встречается у потомков предковой линии.

Поэтому при исследовании любой популяции необходимо тщательное изучение законов наследственности.

Влияние среды

Перейти на страницу:

Похожие книги

Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3

Эта книга — взгляд на Россию сквозь призму того, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся в России и в мире за последние десятилетия. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Тем более, что исторический пример такого очищающего урагана у нас уже есть: работа выходит в год столетия Великой Октябрьской социалистической революции, которая изменила мир начала XX века до неузнаваемости и разделила его на два лагеря, вступивших в непримиримую борьбу. Гражданская война и интервенция западных стран, непрерывные конфликты по границам, нападение гитлеровской Германии, Холодная война сопровождали всю историю СССР…После контрреволюции 1991–1993 гг. Россия, казалось бы, «вернулась в число цивилизованных стран». Но впечатление это было обманчиво: стоило нам заявить о своем суверенитете, как Запад обратился к привычным методам давления на Русский мир, которые уже опробовал в XX веке: экономическая блокада, политическая изоляция, шельмование в СМИ, конфликты по границам нашей страны. Мир вновь оказался на грани большой войны.Сталину перед Второй мировой войной удалось переиграть западных «партнеров», пробить международную изоляцию, в которую нас активно загоняли англосаксы в 1938–1939 гг. Удастся ли это нам? Сможем ли мы найти выход из нашего кризиса в «прекрасный новый мир»? Этот мир явно не будет похож ни на мир, изображенный И.А. Ефремовым в «Туманности Андромеды», ни на мир «Полдня XXII века» ранних Стругацких. Кроме того, за него придется побороться, воспитывая в себе вкус борьбы и оседлав холодный восточный ветер.

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Россия. 1917. Катастрофа. Лекции о Русской революции
Россия. 1917. Катастрофа. Лекции о Русской революции

Революция 1917 года – поворотный момент в истории России и всего мира, событие, к которому нельзя оставаться равнодушным. Любая позиция относительно 1917 года неизбежно будет одновременно гражданским и политическим высказыванием, в котором наибольший вес имеет не столько беспристрастность и «объективность», сколько сила аргументации и знание исторического материала.В настоящей книге представлены лекции выдающегося историка и общественного деятеля Андрея Борисовича Зубова, впервые прочитанные в лектории «Новой газеты» в канун столетия Русской революции. Андрей Борисович в увлекательном повествовании обрисовывает полную драматических событий обстановку, предшествующую революции, проводит читателя через ее эпицентр и подводит итоги, актуальные и для сегодняшнего дня.

Андрей Борисович Зубов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Мэтр
Мэтр

Изображая наемного убийцу, опасайся стать таковым. Беря на себя роль вершителя правосудия, будь готов оказаться в роли палача. Стремясь коварством свалить и уничтожить ненавистного врага, всегда помни, что судьба коварнее и сумеет заставить тебя возлюбить его. А измена супруги может состоять не в конкретном адюльтере, а в желании тебе же облегчить жизнь.Именно с такого рода метаморфозами сталкивается Влад, граф эл Артуа, и все его акции, начиная с похищения эльфы Кенары, отныне приобретают не совсем спрогнозированный характер и несут совсем не тот результат.Но ведь эльфу украл? Серых и эльфов подставил? Заговоры раскрыл? Гномам сосватал принца-консорта? Восточный замок на Баросе взорвал?.. Мало! В новых бедах и напастях вылезают то заячьи уши эльфов, то флористские следы «непротивленцев»-друидов. Это доводит Влада до бешенства, и он решается…

Александра Лисина , Игорь Дравин , Юлия Майер

Фантастика / Фэнтези / Учебная и научная литература / Образование и наука