Расчет пулей

«Кто в молодости не делал ошибок?» — сказала она самой себе, без сожаления расставаясь с первым мужем, который пытался сделать бизнес на издательском деле и позорно прогорел. Она стала осмотрительнее, решила ответить согласием на предложение стареющего полковника милиции, к которому деньги текли рекой. Но счастья от этого не прибавилось. И пока в ее жизни не появился Сева Бородулин, компьютерщик-программист, сшибавший в банках приличные деньги за отработку защитных систем, до их первой ночи жизнь казалась ей временами совершенно невыносимой.

Их связь продолжалась пятый месяц, ровно столько, сколько строился их новый загородный дом. Алена записала дом на свое имя и настояла на том, чтобы Андрей Алексеевич надстроил третий этаж.

Он старался выполнять все ее требования, и однако, она временами не могла смотреть на его покорно склоненную лысину, особенно после свиданий с Севой Бородулиным. Она не стеснялась выказывать мужу при других свое презрение, и это странным образом увеличивало ее значимость в семье. У Андрея Алексеевича росли два сына от первого брака, и Алена строго контролировала его редкие контакты с детьми. После них Алена подолгу не разговаривала с мужем, и тот ходил с виноватым видом, покуда каким-нибудь щедрым подарком не ухитрялся смягчить суровость своей молодой красавицы-жены.

Сейчас Алена мчалась в загородный дом. Сверкающий «мицубиси» покорно подчинялся женским рукам. И она, не особенно отвлекаясь на управление, думала про Севу. Опустошенная, вялая после пронесшейся бури чувств, она дала себе слово убедиться в том, что деревянную баньку будут строить в правом дальнем углу, как она хотела, а не в левом, как хотел первоначально полковник. Когда Алене хотелось настоять на своем, она так и говорила, глядя прямо в упор:

— Полковник!

Это действовало.

Она смирилась с тем, что встретит на участке мужа. Перед ней пронеслась милицейская «Волга», и, подъезжая к своему дому, на ступеньках рядом с мужем, который топтался по случаю воскресенья в драных спортивных брюках, она увидела высокого импозантного генерала, перед которым робела. Это был Игнатов Семен Николаевич, заместитель начальника ГУВД, который явно благоволил к Гончару.

Однако на этот раз лица мужчин показались ей мрачными. Но едва Алена вышла из машины, выражение лица Игнатова переменилось, как она и ожидала. С самого начала знакомства у них как бы продолжался затейливый флирт, который, по всей видимости, ничем не мог окончиться, зато требовал определенной собранности и внутренней дисциплины.

В отсутствие своей жены Игнатов встречал ее одними и теми же словами:

— Самая очаровательная и привлекательная! — ничуть не смущаясь, что эти слова напоминают какое-то старое посредственное кино.

На этот раз он встретил ее другими словами:

— Какой сюрприз!

На лице мужа выразилась досада, точно он ее не ждал. Хотя они договаривались. Алена быстро взглянула в правый угол участка и убедилась, что фундамент для баньки закладывают именно там, где она хотела. Резкая неприветливость мужа показалась ей более чем странной. Она подумала, не узнал ли, часом, Игнатов что-нибудь про Севу Бородулина и не сообщил ли мужу? Несколько раз, подходя, взглянула ему в лицо. От этой милиции всего можно ждать. Генеральский мундир давил ее своим великолепием. И она подумала, что ее Гончар никогда не поднимется до этой высоты, потому что возраст его уже вышел. Поэтому Игнатову она особенно симпатизировала. И теперь, опасливо взглянув, по доброму выражению его глаз поняла, что ничего страшного не случилось и флирт, удобный для обоих, продолжается.

Не обращая внимания на сновавших по участку работников, она выкатила на еще не застекленную террасу уютный столик на колесиках, живо поставила рюмки, початую бутылку коньяку, что считала хорошим тоном, принесла на блюдце тонко нарезанный лимон, балык, икру, фрукты. И сама первая провозгласила тост:

— За настоящих мужчин!

При этом она поощрительно взглянула на мужа, как бы подразумевая, что и он входит в число настоящих. После бурной встречи с Бородулиным она могла себе позволить такую щедрость.

Только с третьей рюмки Гончар немного успокоился и начал осмысленно глядеть по сторонам. Внезапное появление Игнатова его ошеломило. Это было нарушением строжайших конспиративных правил. А тут еще некстати прикатила Алена. Мужчины не успели даже перемолвиться словом. Один — чтобы понять, другой — чтобы объяснить.

Но коньяк все равно оказался кстати. Алена говорила без умолку, главным образом про строящийся дом: сколько в нем будет комнат, какая для любви, какая для распития веселящих напитков, чем они будут отличаться и сколько гостей смогут разместиться одновременно в остальных комнатах.

Наконец, наговорившись вволю и выпив при этом изрядное количество коньяка, Алена утеряла нить разговора и удалилась в «апартаменты».