Расчищая путь пехоте

Немало потрудиться приходится артиллеристам и после окончания стрельбы. Чтобы оставшиеся боеприпасы можно было перевозить и хранить, латунные гильзы необходимо очистить от нагара, смазать дизтопливом или смазкой, взрыватели привести в походное (заводское) состояние. Все это снаряды, заряды, гильзы - уложить в укупорку, закрепить в арматуре ящика. Поневоле задумаешься над тем, как облегчить себе труд, где бы сократить путь со снарядом в руках хоть на один шаг, как не делать лишнего движения.

Времени для приобретения необходимых навыков в боевой работе при формировании полка в Кузьминках у нас было в обрез. Поэтому с первых же дней боевых действий весь командный и политический состав дивизиона не жалел ни времени, ни сил, чтобы помочь бойцам приобрести эти навыки, повысить свое мастерство, научиться действовать ритмично, без лишнего напряжения.

Доброго слова заслужили наши разведчики и связисты. В их обязанность входило оборудование пунктов сопряженного наблюдения, наблюдательных пунктов и промежуточных точек линий связи между элементами боевого порядка. А здесь тоже нужно было рыть индивидуальные ячейки, окопы, сооружать землянки. И в то же время - вести разведку, устранять повреждения на линиях.

Однажды стрелковый батальон поддерживаемого нами полка залег под перекрестным огнем вражеских пулеметов на подступах к месту пересечения шоссейных дорог. Несколько станковых пулеметов и полевое орудие гитлеровцев были укрыты в трехамбразурном дзоте. Справиться своими силами с таким сооружением пехота не могла. Цепи: батальона вынуждены были залечь...

Тогда разведчики 9-й батареи сержант С. Суслов и красноармеец А. Галашвили затемно подобрались к перекрестку и окопались в непосредственной близости. Место с хорошим обзором они разведали еще засветло. Притаившись, стали ждать утра. На рассвете они отчетливо увидели и дзот, и его гарнизон. Не подозревая, что за ними следят, гитлеровцы вели себя беспечно.

Разведчики тотчас связались с командиром батареи, уточнили данные о положении цели и стали ждать первого разрыва.

Снаряд с перелетом разорвался непосредственно у дзота. Произведя еще один выстрел на прежних установках, комбатр вновь получил перелет. Затем последовало два разрыва с недолетом. Наконец, введя необходимую корректировку, комбатр дал команду на поражение. И снаряды точно накрыло цель.

- Есть прямое попадание! - закричал в трубку Суслов без опаски, что фашисты могут его услышать.

Батальон поднялся в атаку и успешно, не потеряв ни одного бойца, овладел перекрестком.

Но как ни трудились разведчики, условия местности и погода сильно ограничивали их возможности. Наблюдатели не могли видеть того, что было тщательно упрятано и замаскировано где-нибудь в лесу, в глубине обороны противника. Поэтому иногда мы применяли и такой метод, как стрельба по наиболее вероятным местам нахождения целей: по высотам, где, как правило, располагались командные пункты и штабы, узлы связи, по лощинам, удобным для размещения минометных подразделений и скопления резервов. Данные для стрельбы готовили по карте.

Вспоминается такой случай. Как-то я зашел на наблюдательный пункт командира 8-й батареи лейтенанта Павлова. Небольшая землянка, вход в которую прикрывала плащ-палатка, была битком набита людьми. Не успел лейтенант подняться мне навстречу, как вокруг землянки забухали разрывы. Начался минометный обстрел. Одна из мин разорвалась совсем рядом. Павлов тут же подбежал к телефону и стал передавать команды, на огневую позицию. Меня его действия несколько озадачили. Я спросил:

- Откуда знаете, какая батарея противника ведет огонь?

- Знаю, товарищ капитан. Мы давно за ней охотимся. Сейчас она замолчит...

И верно, после ответных залпов 8-й батареи гитлеровцы тотчас прекратили обстрел. Видимо, место, которое Павлов приказал обработать, было определено точно.

Оборона в районе Синявино стабилизировалась надолго. Дивизион по-прежнему занимал огневые позиции в лесу под Гонтовой Липкой и в основном вел борьбу с артиллерией и минометами противника. В минуту затишья личный состав занимался учебой, совершенствуя свое мастерство, улучшал окопы для орудий, погребки для снарядов, укрытия для личного состава.

Много работы было у связистов. Использовалась у нас в основном проводная связь. И, как мы ни старались понадежнее проложить кабель, почти после каждого артиллерийского налета связь нарушалась. Восстанавливать ее приходилось, как правило, под пулеметным и артиллерийско-минометным огнем. Связисты мужественно справлялись со своими нелегкими и опасными обязанностями. Многие при этом проявляли героизм.

Однажды М. И. Нечаев, старший телефонист центрального поста связи дивизиона, под сильнейшим минометным огнем восстанавливал связь с передовым наблюдательным пунктом дивизиона. Он был ранен, но задание выполнил. Вернулся насквозь промокший, весь в грязи. По лицу струился пот, смешанный с кровью.

- Вы ранены? - спросил я.

- Да так, царапнуло немного, пустяки. Нечаеву оказали первую помощь, и я приказал эвакуировать его в тыл.