Расчищая путь пехоте

Все получилось так, как было задумано. Как только полк снялся с позиций, несколько вражеских артиллерийских и минометных батарей открыли стрельбу по площадям. Но тут же получили отпор: ударили огневые взводы, оставленные на прежних позициях в полной боевой готовности по одному от каждого дивизиона, и гаубичные батареи артиллерийских полков стрелковых дивизий.

Всю ночь гитлеровцы пытались разобраться в происходящем. Свой передний край они увешали гирляндами осветительных ракет.

В течение следующего дня оставленные взводы произвели несколько удачных налетов по расположению вражеских батарей, окончательно обив противника с толку. Благодаря всем этим действиям он так и не заметил исчезновения нашего полка.

Цель была достигнута. Полк ушел с прежних позиций и, совершив марш, к утру сосредоточился на новом месте. 3-й дивизион развернулся за лесом, неподалеку от хутора Гонтовая Липка. Собственно, хутора, как такового, уже не существовало. От него осталось несколько пепелищ у дороги, ведущей в Синявино. Бои здесь шли ожесточенные, хутор несколько раз переходил из рук в руки. На подступах к Синявино он был самым выгодным рубежом как для нас, так и для немцев. А овладение Синявино со всеми его высотами решало судьбу десятикилометрового коридора, отделявшего нас от войск, окруженных в Ленинграде. Беда была, однако, в том, что на высотах закрепились гитлеровцы, а нам достались болота...

И все же 3-я гвардейская стрелковая дивизия, которую теперь поддерживал наш 881-й корпусной артиллерийский полк, наносила врагу чувствительные контрудары. Активная оборона ее частей на этом участке фронта не на шутку беспокоила гитлеровское командование. Как установила наша разведка, оно все время подбрасывало сюда свежие подкрепления.

Дивизион развернул свои боевые порядки на участке обороны 435-го стрелкового полка и без промедления приступил к разрушению долговременных огневых точек и борьбе с вражескими артиллерийскими и минометными батареями.

Немцы тоже не жалели снарядов, по нескольку раз в сутки подвергали наши позиции массированной артиллерийской обработке. Их разведывательные самолеты непрерывно, как и под Киришами, производили облет оборонительных рубежей наших войск, корректировали огонь своих батарей.

Контрбатарейная борьба требовала хорошо налаженной артиллерийской разведки, совершенствования способов обнаружения и определения координат вражеских огневых позиций. Золотое правило артиллеристов "не вижу - не стреляю" мы, к сожалению, не могли реализовать в полной мере. Для этого надо было "видеть" не только в бинокль, стереотрубу, перископ разведчика, но и с помощью звукозаписывающей аппаратуры, аэрофотоснимков, с помощью своих наблюдателей, вылетающих на самолетах-корректировщиках. Но ни наблюдателей, ни звукометрических подразделений у нас не было. Поэтому чаще всего приходилось довольствоваться методом засечки целей с пунктов сопряженного наблюдения (СНД) по вспышке, наблюдая ее визуально. А этого, конечно, было недостаточно. Ведь не всегда нам способствовали и погода, и местность.

Пункты СНД, наблюдательные пункты дивизиона и батарей мы старались выдвигать как можно ближе к переднему краю противника. Некоторые разведчики ухитрялись даже проникать в нейтральную полосу и, поминутно рискуя жизнью, корректировать оттуда стрельбу. Кроме того, уже через несколько дней после прибытия в этот район благодаря энергии и находчивости начальника штаба дивизиона старшего лейтенанта Панферова и лейтенантов Струтинского и Тюфякина бойцы топовычислительного взвода и взвода управления оборудовали на вековых соснах наблюдательные пункты, установили там круглосуточное дежурство у стереотруб.

Местность под Синявино была пересеченной, лесистой, весьма удобной для скрытного передвижения и расположения артиллерийских и минометных батарей врага. Особенно сильно досаждали и пехоте, и нам вражеские мины: ударяясь о ветви деревьев, они разрывались вверху и осколки их уничтожали вокруг все живое, причем на большой площади. Неудивительно поэтому, какое большое значение мы придавали наблюдению за противником.

Немаловажную роль играло и то, что с каждым днем наши разведчики, огневики, топографисты и связисты накапливали опыт боевой работы. Номера орудий, к примеру, стали действовать более хладнокровно, расчетливо, стараясь экономить физические силы на каждом движении. Ведь обслуживание такой тяжелой артиллерийской системы, как 152-миллиметровая гаубица, дело нелегкое, требующее от каждого номера недюжинной силы. Уже после первых десяти - пятнадцати минут стрельбы заряжающий, его помощники, замковый и снарядные сбрасывали с себя шинели, телогрейки, расстегивали гимнастерки. Возьмем, скажем, установщика и снарядного. При подготовке очередного сорокакилограммового снаряда к стрельбе они должны обтереть его и гильзу ветошью, передать из рук в руки заряжающему. В минуту при беглом огне таких операций приходится проделать 2-3, за 15 минут - 30-45, то есть каждый из них за эти 15 минут в среднем поднимает полторы тонны груза!