Расчищая путь пехоте...

В блиндаже собрались все командиры полков и бригад. Не было среди нас только подполковников М. А. Грехова и Н. Г. Ушакова. 9 июля командир 3-й гвардейской легкоартиллерийской бригады М. А. Грехов был тяжело ранен. В эту должность вступил Н. Г. Ушаков. Но вечером 11 июля его постигла та же участь. Накануне я тоже получил легкую контузию, но благодаря заботам старшего врача полка гвардии капитана медицинской службы М. А. Шипулиной и медсестры штабной батареи гвардии старшего военфельдшера А. Ф. Прядко смог остаться в строю. Однако контузия давала себя знать: постоянно болела голова, шумело в ушах. Вот и сейчас будто издалека донесся до меня голос комдива:

— Вам, товарищ Жагала, приказываю сегодня же вступить в командование 3-й гвардейской легкоартиллерийской бригадой.

С этого дня и до окончания Великой Отечествен ной войны я прошел о 3-й легкоартиллерийокой бригадой длинный путь от Орла до Праги.

«Шреклихес эндшпиль»

Такой фразой (ужасный конец) заканчивалась последняя страница дневника, найденного Андреем Шаповаленко в сумке убитого фашистского офицера. Запись немногословна, и делалась она, видимо, в большой спешке. Гитлеровец жаловался, что «солдат осталось мало, во всяком случае у фюрера, а у русских — такая силища! Мой бог, что же будет дальше?..». А дальше было вот что.

В полосе обороны 70-й и 13-й «армий Центрального фронта за шесть дней наступления немцам ценой больших потерь удалось продвинуться всего на 10–12 километров. Однако наши дивизии тоже несли потери, личный состав нуждался в отдыхе, да и материальную часть не мешало бы пополнить. Это относилось и к нашей 1-й гвардейской артиллерийской дивизии, и прежде всего к ее 3-й легкоартиллерийской бригаде, в командование которой мне предстояло вступить.

12 июля я принял эту бригаду. Сформированная под Сталинградом из трех истребительно-противотанковых артиллерийских полков, еще недостаточно организационно окрепшая, она с ходу была брошена в бой. Особенно тяжело ей пришлось на северном фасе Орловско-Курского выступа. Гвардейцы потеряли там немало своих однополчан и почти половину орудий. Но боеспособность бригада не утратила. Она продолжала оставаться мобильным противотанковым и противопехотным соединением РВГК, способным успешно вести борьбу с пехотой и танками противника как с открытых, так и закрытых огневых позиций, включая и борьбу с вражеской артиллерией и минометами.

Личному составу бригады многому приходилось учиться в процессе боев. Мастерски овладев искусством стрельбы прямой наводкой, артиллеристы продолжали совершенствовать свое мастерство. Предполагалось делать это и впредь. Я со своими заместителями и командирами полков решил использовать для усиленной боевой подготовки частей и подразделений любую возможность. А пока требовалось срочно провести перестановку кадров, пополнить подразделения, перераспределить людей в орудийных расчетах, правильно расставить коммунистов и комсомольцев.

Чтобы познакомиться с людьми, я вместе с начальником политотдела гвардии подполковником Я. И. Гордиенко обошел полки. Мою задачу облегчало то, что все командиры частей, дивизионов и многие командиры батарей были мне хорошо знакомы.

В состав 3-й гвардейской легкоартиллерийской бригады входило три полка. 167-м гвардейским легкоартиллерийским полком командовал гвардии подполковник А. А. Бутко. Александра Андреевича все любили и уважали не только за отличное знание дела, высокую требовательность и принципиальность, но еще и за веселый нрав, умение пошутить, подбодрить к месту сказанным острым словом. Метко подмеченные детали, остроумные суждения как нельзя лучше поднимали настроение окружающих. В обществе Бутко никогда не было скучно. Отважный, находчивый командир, он пользовался большим авторитетом в полку.

Во главе 200-го гвардейского легкоартиллерийского полка стоял гвардии подполковник Юрий Ильич Артеменко. Это был беспредельно влюбленный в артиллерию офицер, хороший организатор и хозяйственник.

206-м гвардейским легкоартиллерийским полком командовал гвардии майор Даниил Петрович Тыквач. Отличный специалист, решительный, смелый командир, он, как и его задушевный друг Артеменко, не мыслил своей жизни без артиллерии.

Опытный, вдумчивый политработник Яков Иванович Гордиенко прекрасно находил общий язык с каждым из командиров полков.

Больше всего меня интересовала обстановка в огневых взводах и расчетах. Но и там артиллеристы нас порадовали. Настроение у бойцов, несмотря на недавно прошедшие тяжелые бои, было бодрое, боевое. Многие воины, получившие недавно ранение, остались в строю, что свидетельствовало о их высоком патриотизме, любви к своей части. Я с радостью подумал, что с таким коллективом можно многое сделать.

Доложив на другой день командиру дивизии о вступлении в должность, я тут же получил от него задачу: немедленно готовить бригаду к наступательным боям.