Расизм и антисемитизм в гитлеровской Германии. Антинацистское Сопротивление немецких евреев

И западные союзники, и Советский Союз ради достижения общей цели – наказания главных немецких военных преступников – шли на взаимные уступки. Изначально советская сторона, согласно господствовавшей в советском праве концепции архитектора сталинских показательных процессов А.Я. Вышинского «признание – царица доказательств», выступала за то, чтобы судебный процесс проводился против лиц, которых союзники еще до суда признали виновными, что означало вынесение заранее предрешенного приговора. При этом рассмотрению в суде не подлежал ряд вопросов, которые союзники считали нежелательными по политическим причинам. Кроме того, СССР настаивал на проведении процесса на территории советского сектора оккупации Берлина.

Американские представители выступали за проведение процесса в американском секторе оккупации Германии в соответствии с американскими стандартами публичных слушаний. Французы и англичане больше стремились не к юридическому анализу и правовой оценке совершенных нацистами преступлений, а к скорейшему наказанию преступников при формальном соблюдении необходимых юридических процедур.

В итоге стороны сошлись на том, что следует четко сформулировать обвинение, обеспечить обвиняемых лучшими немецкими адвокатами, строго соблюдать принцип доказательности судебного обвинения и состязательности процесса. Однако МВТ должен пресекать все попытки обвиняемых и их адвокатов поставить под сомнение правомочность суда.

На Лондонской конференции по разработке соглашения о создании МВТ (26 июня – 8 августа 1945 г.) советский представитель И.Т. Никитченко настоял на включении в Устав Международного военного трибунала статьи 21-й. Она обязывала суд принимать без доказательств доклады правительственных комиссий по расследованию злодеяний гитлеровцев. Таким образом, в суд попал советский доклад «Специальной комиссии по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу (близ Смоленска) военнопленных польских офицеров». Однако Трибунал не поддержал советское обвинение; в приговоре МВТ катынский эпизод отсутствует.

Однако попытки Никитченко дополнить Устав МВТ прямым запрещением использовать процесс в целях распространения фашистской пропаганды и нападок на союзные страны оказались тщетными. Советская делегация уступила мнению трех западных оппонентов, учитывая, что по инициативе американского представителя на Лондонской конференции Р. Джексона было принято решение, которое позволяло МВТ блокировать попытки нападок со стороны обвиняемых и их защитников на союзные государства и их политику.

Для Джексона первостепенное значение имели права человека, а потом уже политические интересы государства. Еще в 1942 г. он публично объявил неконституционными приказы командования американской армии о выселении десятков тысяч американских граждан японского происхождения с западного побережья США.

13 апреля 1945 г. (на следующей день после смерти президента Ф. Рузвельта) Джексон в речи на ежегодном собрании «Американского общества международного права» выразил твердое убеждение, что США должны пойти по пути проведения судебных процессов над нацистами. Эта речь сыграла не последнюю роль в том, что новый американский президент Г. Трумэн, поручивший 3 мая 1945 г. Джексону заниматься судебным преследованием нацистских военных преступников, избрал правовой путь, а не расправу, о которой с 1941 г. говорил министр финансов США Моргентау.

В качестве Главного обвинителя от США на Нюрнбергском процессе Джексон работал в тесном контакте с советскими представителями, к которым он испытывал глубокое уважение. Это подтверждается комментарием Джексона по поводу итогового заявления советской делегации в Нюрнберге: «Несогласие представителей СССР с оправданием Шахта, фон Папена и Фриче и то, что нам не удалось объявить генералитет и Верховное командование преступниками, является сдержанным, но значимым мнением, которое не только не ослабляет, но подтверждает правовые принципы, изложенные в приговоре Трибунала»[145].