Расизм и антисемитизм в гитлеровской Германии. Антинацистское Сопротивление немецких евреев

По предложению Джексона, Трибунал должен был принимать строгие меры против любых попыток неоправданно затянуть процесс. Было решено не рассматривать заявления обвиняемых и защиты, признанные судом не относящимися к делу, препятствовать выступлениям немецкой стороны, которые суд посчитал бы нападками на Трибунал и политику союзных государств[146]. Этот вопрос рассматривался на заседании комитета обвинителей 29 ноября 1945 г. Английская делегация, которая еще 9 ноября выступила с инициативой принятия совместных мер по недопущению политических выпадов в адрес стран – организаторов процессов, первой представила свой меморандум. В нем говорилось: «Если подсудимые при даче показаний или через свою защиту будут пытаться делать какие-либо политические выпады против правительств, обвинитель от Великобритании будет немедленно протестовать против таких выпадов согласно ст. 18 и 20 Устава. Обвинитель от Великобритании также будет принимать меры против всех встречных обвинений против политики Великобритании вне зависимости от того, по какому разделу Обвинительного акта они возникнут. Возможные встречные обвинения против правительств могут распадаться на три периода: А. Период до начала войны. В. Германское нападение на 1) Данию и Норвегию, 2) Бельгию и Нидерланды. С. Германское нападение на Югославию и Грецию. Возможные выпады против так называемого британского империализма XIX в. и в начале XX в. или против поведения Великобритании во время войны с бурами будут встречать с нашей стороны резкий отпор как не относящиеся к делу».

8 марта 1946 г. Джексон обратился к главным обвинителям от СССР и Франции с предложением представить перечни вопросов, как это сделала британская делегация. В его письме, адресованном главным обвинителям от этих стран, говорилось: «На совещании главных обвинителей 9 ноября 1945 года мы обсуждали возможность политических выпадов со стороны защиты по адресу представителей наших стран, особенно по вопросам политики Англии, России и Франции в связи с обвинением в ведении агрессивной войны. На том же совещании было принято решение о том, что все мы будем противостоять этим выпадам, как не имеющим отношения к делу, и что так как США вступили в войну поздно и находились далеко от непосредственной операции, то, очевидно, выпадов против США будет меньше, а следовательно, в этом отношении положение представителей этой страны несколько удобнее для того, чтобы препятствовать политическим дискуссиям… Кроме того, договорились о том, чтобы каждая делегация составила меморандум»[147].

У англичан и французов в Нюрнберге был общий «скелет в шкафу» – Мюнхенский сговор 30 сентября 1938 г. Обвинение обошло молчанием вопрос о попустительстве Даладье и Чемберлена, тогдашних лидеров Франции и Великобритании, нацистской агрессии в Европе.

В Нюрнберге не было речи о вине бывшего командующего германских люфтваффе рейхсмаршала Геринга в варварских бомбардировках Варшавы, Белграда, Роттердама, Сталинграда, Лондона и Ковентри. Напомним, что Устав МВТ был утвержден 8 августа 1945 г. – через два дня после американской атомной бомбардировки японского города Хиросима (погибли 140 тыс. чел.) и за день до того, как США сбросили атомную бомбу на Нагасаки (было убито и пропало без вести 74 тыс. чел.). После этих событий США не решились обвинять Геринга в военных преступлениях люфтваффе.

Учитывая стремление организаторов процесса к сохранению политического компромисса, который способствовал военной победе антигитлеровской коалиции и должен был обеспечить успех МВТ, 17 марта 1946 г. Руденко направил Джексону ответное письмо: «Согласно высказанному в Вашем письме пожеланию, сообщаю примерный перечень вопросов, которые по указанным мотивам должны быть устранены от обсуждения: 1. Вопросы, связанные с общественно-политическим строем СССР. 2. Внешняя политика Советского Союза: а) советско-германский пакт о ненападении 1939 года и вопросы, имеющие к нему отношение (торговый договор, установление границ, переговоры и т. д.); б) посещение Риббентропом Москвы и переговоры в ноябре 1940 г. в Берлине; в) Балканский вопрос; г) советско-польские отношения. 3. Советские прибалтийские республики»[148].

«Как теперь документально установлено (материалы по этому вопросу находятся в ЦГАОР[149] и были обнаружены Н.С. Лебедевой и Ю.Н. Зоря), в момент конституирования Международного военного трибунала в Нюрнберге был составлен специальный список вопросов, обсуждение которых считалось недопустимым. Справедливость требует отметить, что инициатива составления списка принадлежала не советской стороне, но она была немедленно подхвачена Молотовым и Вышинским (разумеется, с одобрения Сталина). Одним из пунктов был советско-германский пакт о ненападении», – писал в 1990 г. выдающийся советский германист Л.А. Безыменский[150].