Раскаленная стужа

Избегать ссор с ней оказалось очень просто. Когда они не разговаривали, то и не ругались. Он думал, что это продлится лишь несколько дней, пока его уязвленное самолюбие не успокоится, однако прошла неделя, потом еще одна, а после того как было получено согласие Эшби, эти две недели без конфликтов переросли в шесть. К этому времени желание избегать жены в течение дня превратилось в привычку, от которой ему отказываться уже не хотелось.

Однако ночью все было по-другому. В интимной обстановке он не видел причин сопротивляться своему влечению к ней. Поэтому Рэннольф заключал Ровену в объятия и позволял их телам жить своей жизнью.

Дверь в комнату открылась, он с надеждой повернулся, но увидев, что это лишь жена, разочарованно кивнул. Однако в се глазах было столько грусти, что лорд Грэстан не выдержал и спросил:

– Что-то не так?

Жена промолчала и подошла к окну. В свете предзакатного солнца ясно были видны пролегшие под ее глазами тени. Он-то знал, насколько тревожной стала Ровена в последние несколько ночей.

– Вам что-то нужно? – настаивал Рэннольф, полагая, что должна быть какая-то причина, по которой она сюда заглянула. В конце концов Ровена сама быстро приняла их молчаливое сосуществование и даже сама заботилась о том, чтобы их пути днем пересекались как можно реже. Было очевидно, что она тоже с облегчением восприняла их холодное перемирие.

– Что-нибудь слышно от Освальда? – наконец спросила она, не глядя на мужа. Рэннольф ждал королевского благословения на предстоящий брак леди Мэв.

– Нет. Я предупрежу вас, когда что-нибудь будет известно, – ответил Рэннольф и снова уставился на пляшущие язычки пламени.

Она тяжело вздохнула и повернулась к нему с мрачным выражением лица.

– Вы по-прежнему собираетесь устроить этот праздник? Вы как-то сказали, что хотели ознакомиться с записями, чтобы лучше представлять свое финансовое положение. Если вы только взглянете на них, то не будете меня сильно ругать, если я не смогу все подготовить к свадьбе как следует.

Он нахмурился. Ее лицо было таким же серым, как набежавшие на небе тучи.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил Рэннольф, ища на ее лице признаки недомогания.

Удивление на мгновение прояснило ее глаза, но они тут же снова безжизненно потухли.

– Да, все нормально, мой господин.

Он пожал плечами. Если Ровена не хочет об этом говорить, то и настаивать бесполезно.

– Вы как-то на себя не похожи сегодня.

– На себя? – тихим голосом спросила жена и добавила: – Так вы посмотрите записи?

Он кивнул и медленно поднялся.

– Сейчас мне делать нечего, поэтому давайте взглянем.

В кладовой было темно и сыро. Мерцающие угли жаровни давали тепло только в непосредственной близости. Ровена разложила записи на столе и присела на стоявший рядом с ним сундук.

Когда Рэннольф пролистал страницы, его сердце заныло. Все было так, как она сказала. Хьюго даже не пытался скрыть то, чем занимался. Но эта сумма была сущим пустяком по сравнению с сокращением доходов от его владений. В то время, как его жена была уверена в том, что Хьюго продал запасы для собственной выгоды, Рэннольф видел за всем этим гораздо более зловещие симптомы.

Он посмотрел на нее поверх листа с записями.

– Вы спрашивали моих управляющих, что они присылали в Грэстан в течение последних двух лет?

– Да, Гилльям собрал для меня все сведения. Как вы видите, цифры, указанные Хьюго, гораздо меньше тех, о которых сообщается.

– А почему вы так уверены, что именно Хьюго, а не они обкрадывали нас? Может быть, эти люди, зная о махинациях Хьюго, использовали его вину, чтобы скрыть свое воровство?

Вопрос озадачил се, и Ровена нахмурилась.

– Я не думала об этом, мой господин. Но мне кажется, они вряд ли пошли бы на это.

Рэннольф опять взял в руки записи. Воры могли на это решиться, если были уверены, что никто не станет их проверять. Неужели Темрик был прав? Может быть, он действительно позволил прошлому ослепить себя? Если это так, то под угрозу поставлено само существование Грэстана.

– Похоже, что не слишком разумно затевать сейчас пышные праздники. – Рэннольф встал и придвинул стул поближе к столу. Как ни странно, при этих словах он испытал скорее облегчение, чем разочарование. – Я думаю, что Эшби не станет возражать. Он никогда не был сторонником роскошных церемоний.

– Благодарю вас, мой господин, – сказала она тихим голосом, собирая бумаги в шкатулку. Повернувшись к нему, Ровена слабо улыбнулась и добавила: – Вот видите, не так уж плохо, что я распоряжаюсь вашим кошельком. На самом деле я всем сердцем желаю добра Грэстану.

Рэннольф задумчиво посмотрел на жену. Она же такая красавица! Почему Ровена все время одевается в простые платья и скромные накидки? Она должна носить яркие платья из дорогих тканей, соответствующие ее положению. Хотя, даже такая простая одежда не могла скрыть ее красоты. Но куда делся живой огонь, наполнявший раньше глубину ее синих глаз?

Лорд Грэстан провел рукой по ее щеке, ожидая, что в глазах жены вспыхнут искры, которые были ему уже так хорошо знакомы. Но она отстранилась от него.