Раскаленный добела

Говори о работе, смотри прямо вперед, не думай, как ты протягиваешь руку и проводишь вниз по его груди, чтобы ощутить твердые кубики пресса… Не представляй, как ты его целуешь…

Роган тихо выругался.

— Что?

— Ничего.

Я посмотрела на него. Наши взгляды встретились.

Ух ты. Его глаза стали глубокого, бездонно голубого цвета и наполнились желанием. Оно исходило от него, и теперь он думал обо мне обнаженной. Женщина должна быть мертвой, чтобы не ответить на это, а я не была мертвой. Ни в малейшей степени.

Меня охватило предвкушение. Я точно знала, сколько места нас разделяет. Я чувствовала каждый дюйм, заряженный энергией. Если он сейчас меня коснется, я, вероятно, подскочу в воздух на целый фут. Я уставилась прямо. Мы плохо ладили в небольшом, замкнутом пространстве. Это было ужасной идеей. Может, мне приоткрыть окно и выпустить немного сексуального напряжения.

Нам нужно отвлечься, или я сверну на обочину, и мы закончим, занимаясь… чем-нибудь на заднем сидении.

— Нет смысла беседовать с семьей Ярослава Финли, — сказала я. Я потратила изрядное количество времени на биографии трех остальных юристов и освежила память заметками в телефоне, пока Роган с Корнелиусом заключали договор.

— Он жил и дышал карьерой, судя по его домашнему компьютеру. Отношения с Харпер были единственными значимыми за последние несколько месяцев.

— Бернард взломал его компьютер? — догадался Роган.

— Да, за тридцать секунд. Паролем на роутере Ярослава был «админ». Пожалуй, это поясняет, почему он запал на Харпер.

— Парень предпочитал не заморачиваться, — заметил Роган.

— Да. Чтобы сменить пароль роутера, нужно приложить усилия. Большинству людей нужно поискать, как это делается. Поддержание серьезных отношений требует времени и усилий. Харпер не предполагала отношений.

— Он мог отделаться сексом и беззаботной болтовней в постели. — Роган скривился. — Я знаю этот тип. Такой парень ходячий риск для безопасности. Он усердствует ровно настолько, насколько это нужно для повышения. Его цель — не просто не работать, а попасть на место, где можно не работать, и при этом получать за это деньги.

— Похоже на то. На счету у Ярослава было множество оплачиваемых часов, и на бумаге это выглядит само собой разумеющимся. Он спал, работал и переживал о своих студенческих ссудах. Берн все еще изучает данные на него, но пока он не нашел ничего инкриминирующего. Родители Ярослава живут в Канаде, и он не поддерживает с ними связь. У его брата недавно родился ребенок, и этим событием пестрят странички его семьи в Фейсбуке. Ярослав никак не прокомментировал фотографии новорожденного племянника. Его семья — это тупиковая ветвь. Полагаю, ты не желаешь побеседовать с Харпер?

Роган покачал головой.

— Она наша единственная связь с заговорщиками. Мы должны сохранять ее как можно дольше.

— Тогда у нас остается два выбора, — вздохнула я. — Семья Маркоса Натера или Елены де Тревино. Натер будет ближе.

— Едем к Натеру.

Маркос и Джереми Натеры жили в Вестхеймер Лейкс, в типичном техасском пригородном доме: двухэтажном, кирпичном, площадью минимум в три тысячи квадратных футов, с четырьмя спальнями, тремя ванными, и гаражом на две машины. Району было около семи-восьми лет, как раз столько, чтобы цены в нем медленно поползли вниз. Дом был им вполне по карману и, по сведениям Берна, с выплатами по кредиту было все в порядке. Маркос был преуспевающим адвокатом, а Джереми работал программистом в стартапе, разрабатывающем приложения для фитнеса. В его профиле в LinkedIn указывалось, что Маркос проработал на Форсберга три последних года. До этого он работал на инвестиционную компанию «Зара». Маркос и Джереми были женаты шесть лет, и не обладали магическими способностями. Я пересказала все это Рогану по дороге.

— Где вы достаете информацию? — поинтересовался он.

— Зачем тебе? Планируешь податься в частные детективы?

— Назовем это любопытством.

Ну да.

— Большая часть происходит из баз данных, размещенных онлайн. У нас есть информация из государственных архивов, и мы платим за доступ к криминальной истории, проверкам кредитоспособности и тому подобному. Социальные сети — это золотое дно. Люди публикуют огромное количество личной информации в интернете, и все их социальные аккаунты, как правило, связаны.

И именно поэтому, хотя у меня и был аккаунт в каждой крупной социальной сети, включая Герольд, который был посвящен домыслам о Превосходных, сборищам фанаток и куче фанфиков — ни один из моих аккаунтов не содержал никакой личной информации. Я не висела онлайн, не комментировала политику и добросовестно публиковала одну-две картинки с милыми котятами каждую неделю или около того, чтобы убедить сетевые алгоритмы, что я не бот.

— Что это? — Роган вытащил книгу из бокового кармашка на двери. Обложку украшал витиеватый магический круг. «Тайные круги: практическое применение».